Жизнь замечательных... ружей (СИ)

Браунинг калибра .50 , авиационный пулемет.

С ним вообще все ясно.

Браунинг крупнокалиберный вообще-то очень хороший пулемет. Но вот конкретно этот... Ему просто не везло. С самого начала, когда он еще был просто автомобилем. Три аварии и наконец - пожар, и пожалуйте на переплавку. Потом завод, сборка, и вот он, в числе прочих, стоит на новеньком "Диком коте" - палубном истребителе.

Палубная авиация - краса и гордость американского флота, но, дьявол его подери, ему и здесь не везло. Неизвестно, отчего так вышло именно с ним - но именно о нем говорил плакат, изображавший недоумевающего и злого пилота, с подписью "Он не может чинить пулеметы в воздухе!Делай их так, чтобы они РАБОТАЛИ!". Оружейники на авианосце бились с ним и так и эдак, не зная, что виной всему нарушение технологии на заводе, недостаточная жесткость коробки. Впрочем, приработавшись, он стал стрелять почти безотказно.

Но ему и тут не повезло. Как только работа автоматики стала приемлемой - все внезапно кончилось. "Уайлдкэт" в битве при Мидуей прошила очередь японского эрликона с "Зеро". Пилот Бак Тачер был убит сразу, самолет рухнул в воду, не сделав в этом бою н одного выстрела. И Браунинг и сейчас лежит на глубине триста двадцать метров в компании своих собратьев, да и всего самолета. От пилота же остался только шлем и некоторые части комбинезона - обо всем остальном позаботилась соленая вода и морские обитатели.

Ну, что поделаешь, так бывает. Просто кому-то не везет.

Автомат Калашников, модель 74

Родившийся в восемьдесят третьем году, Калаш с рождения знал, что будет защищать свою Родину от капиталистических хищников. Если надо - в Лондоне, Амстердаме и Нью-Йорке. А если Родина прикажет - в Сомали, Анголе или Афганистане. Особенно в Афганистане. Там шла война, и Калаш хотел воевать. Он был точен, легок и неприхотлив.

Повоевать не пришлось - он отправился в Группу Советских Войск в Германии. Ну, тоже неплохо - на самом рубеже с коварным и опасным НАТО. Всегда готов к бою, уж если что, то мы им...

"Если что" тоже случилось не так, как рассчитывали. Закрутились на одной шестой части суши такие дела, что даже железный Калаш уже не хотел воевать. Потому что война-то началась не с врагами, а внутри большой страны... начала полыхнул Карабах, потом Средняя Азия... Большой и казавшийся несокрушимым Советский Союз распался, а если точнее - то отбросил окраины и съежился до размера РСФСР. Повсюду шел дележ всего и сразу, пилилось на части по живому нажитое поколениями советских людей государственное добро. Не обошло это и армию. Начался вскоре вывод войск из Европы, и Калаш очутился в арсенале под Винницей. Впрочем, и тут недалеко совсем вскоре загрохотала война - в Приднестровье, вскоре и в ставшей независимой России заполыхал Кавказ... А Калаш уже совсем не хотел воевать. И потому даже тронувшая крышку ствольной коробки ржавчинка, результат совершенно небрежного хранения - его не печалила. Даже наоборот - он предпочел бы тихо соржаветь в унылой, но проскользнувшей мимо любых войн незалежной Украине. Хорошо бы было попасть в Белоруссию, там еще остался какой-то дух Советской власти... Но кто ж спросит мнение уже не нового автомата? Да и зачем он белорусам - у них и своих таких же в избытке.

Склады советского имущества, казавшиеся поначалу необъятными и неисчерпаемыми, на деле потихоньку таяли, и официально и... всяко. Калаш стал всерьез интересоваться - выяснилось, что путей отсюда много, и самый интересный - за границу и подальше. Там и повоевать можно, вдали от родины. Правда, отчего-то там больше любят старые АКМ, с патронами им наверное там проще. Но варианты есть.

Вышло иначе, Калаша призвали в армию. Теперь в украинскую - не сильно-то отличавшуюся от старой советской. Точнее - не отличавшуюся в лучшую сторону. А вот в худшую и меньшую - сколько угодно. Но, все же - спокойная служба, нечастые стрельбы, регулярная чистка, медленно но верно убивающая ствол надежнее, чем самый большой настрел. Что еще надо, чтобы встретить старость? Калаш уже все просчитал - еще три-три с половиной тысячи выстрелов - и он начнет терять кучность, еще пара тысяч - и он будет ни на что не годен, кроме как распилить на учебное пособие. Но, скорее всего раньше спишут, и прямиком в печь. С теми темпами настрела, что есть - это лет пятнадцать, получается. Ну ничего, мы подождем, нам торопиться некуда. Будем пока все так же ходить в караулы, там хоть интересное что-то. Послушать хоть, что в мире делается. Вот еще какое-то новое слово все мусолят - "Майдан, майдан"... Что за зверь такой - Майдан?