Жизнь замечательных времен. 1970-1974 гг. Время, события, люди

13 сентября Владимир Высоцкий встречал в Бресте свою супругу Марину Влади. Первыми словами, которыми он ее встретил, были: "Здравствуй! Кажется, я уже Гамлет". Имелось в виду, что Любимов наконец-то определился с исполнителем главной роли в будущем спектакле "Таганки". Влади от души поздравила супруга с этим событием. Однако их взаимная радость была вскоре омрачена. Когда они остановились на ночь в Смоленске, в гостинице "Россия", и ужинали в тамошнем ресторане, неизвестные вскрыли их автомобиль и вынесли все, что там было ценного. А было там много чего: демисезонное пальто Влади, медвежья шкура, должная украшать квартиру звездных супругов в Матвеевском, пара десятков импортных дисков и еще кое-что по мелочи. К счастью, сумку с документами Влади хватило ума оставить при себе, поэтому они не пострадали. Но все равно настроение было испорчено. Супруги отправились в милицию, чтобы заявить о пропаже вещей, хотя в душе мало надеялись, что там им помогут. Но ошиблись. Следователь по фамилии Стукальский, который принял от них заявление, воспринял происшедшее как личное оскорбление и заверил звездную чету, что преступление будет раскрыто в самые короткие сроки. "Но мы утром уже уезжаем", — напомнили ему супруги. "Значит, найдем за ночь", — последовал ответ. Жертвы отнеслись к этому заявлению как к шутке. А что получилось? Прошел всего лишь час, как им уже представили для опознания их исчезнувшие вещи. Все было на месте: и пальто, и шкура, и даже пластинки все до единой. Чтобы отблагодарить сыскарей за их доблестный труд, Высоцкий и Влади подарили им свою фотографию с дарственной надписью.

Высоцкий и Влади были еще в пути, приближаясь к Москве, когда 14 сентября в одной из столичных клиник на 40-м году жизни от рака скончался кинорежиссер Левон Кочарян, некогда бывший близким приятелем Высоцкого по компании на Большом Каретном.

Кочарян закончил юрфак МГУ в 1955 году вместе с Михаилом Горбачевым, который тогда был секретарем парторганизации университета, а Левон — капитаном баскетбольной команды. В кино же Кочаряна привел Сергей Герасимов, с которым он познакомился через Артура Макарова, племянника супруги режиссера Тамары Макаровой. В середине 50-х Герасимов собирался снимать "Тихий Дон" и упросил Кочаряна съездить в Вешенскую к Михаилу Шолохову и утвердить сценарий. После того как Левон выполнил просьбу мэтра, тот оставил его в съемочной группе. С тех пор Кочарйн работал вторым режиссером на девяти картинах, среди которых назову следующие: "Капитанская дочка" (1959), "Увольнение на берег" (1962), "Живые и мертвые" (1964), "Неуловимые мстители" (1967) и др. В 1968 году Кочарян задумал снять свою первую самостоятельную картину. В то время он уже был неизлечимо болен, и друзья, знавшие об этом, решили ему помочь. Так на свет появился боевик про деятельность советской разведгруппы в оккупированном фашистами тылу "Один шанс из тысячи", над которым с Кочаряном работала сплоченная группа единомышленников в лице сценаристов Артура Макарова и Андрея Тарковского, актеров Анатолия Солоницына, Аркадия Свидерского, Олега Савосина, Александра Фадеева, Хария Швейца, Владимира Маренкова, Олега Халимонова, Жанны Прохоренко, Николая Крючкова и др. В прокате 1969 года фильм занял скромное 19-е место, что, честно говоря, вполне соответствует его достоинствам.

Летом 70-го Кочаряна положили в больницу. Там врачи поставили ему страшный диагноз — рак. Многочисленные друзья старались навещать Кочаряна практически каждый день, понимая, что дни его уже сочтены. Впоследствии они вспоминали об этом.

Юрий Гладков: "Однажды мы приехали к нему с Андреем Тарковским. Левка лежал зеленый — он принимал тогда какую-то химию, и цвет лица у него был желто-зеленый… Мы были настроены решительно: расцеловали, растормошили его. И Лева немного приободрился…"

Э. Кеосаян: "В конце болезни громадный Лева весил, наверное, килограммов сорок. И вот однажды он мне говорит:

— Хочу в ВТО! Хочу, и все!

Поехали, сели за столик, заказали. Смотрю, проходят знакомые люди и не узнают его. Леву это поразило:

— Слушай, Кес, люди меня не узнают. Неужели я так изменился?!"

Из всех друзей Кеосаяна только один человек ни разу не навестил его в больнице — Владимир Высоцкий. Сам Кочарян неоднократно спрашивал, где Высоцкий, но никто не мог ему этого объяснить — не силком же тащить его в больницу. Бытует версия, что в день смерти Кочаряна Высоцкого не было в Москве, что он был еще в дороге, однако есть свидетельства, что это не так. Тот же Золотухин пишет в своем дневнике, что 14-го, в день своего загула, звонил в театр Высоцкому, "чтобы в любви ему объясниться". Много позднее Высоцкий объяснит свой поступок тем, что не смог побороть в себе страх увидеть друга больным, хотел навсегда запомнить его пышущим здоровьем красавцем.