Жизнь, Живи!

Почему в учебниках для первого класса нет ни звука о том: все на этом свете – побывать?!..

Неужто все-то рождались как-то иначе?.. Как можно полноценно и разумно жить, не ведая, что ты был всегда и будешь всегда?..

Весь Мир делится на видимый и невидимый. Воздуха не видно – но он же есть.

Как бы добры были все, и дети, и старики!..

–– А вы дальше этого света ничего не видите!

В армию пошёл, в универ на юрфак поступил, в "органы" устроился – во все эти "закрытые" вещи заглянуть – побывать.

…Побывать это попробовать.

Подруга Дашина, привела она её, Верка:

–– Давайте спать втроём!

Я вмиг сосредоточился: счастье в отдавании, причём тут нравственность?

И Даша, видно, не ожидала такого: поделись, подруга!..

Но не успел ощутить я даже предвкушения, потому что расслышал, как Верка, прежде, Даше шепнула:

–– А вот сейчас посмотрим…

И я демагогически, на этот раз, признался в любви.

Сам же, понятно, кипел: "посмотрим"!.. Кто и на кого ещё посмотрит!..

С того случая от Верки, через Дашу, поступали вот какие сведенья:

–– Если нет переднего зуба, сильней эротика!

–– Хочется иногда попачкаться!

Ну разве всё это не комментарии к моему "побывать"?!..

Так я начал жить будущим романом.

Роман так роман: расковаться опять полностью! – Как и влюбиться безоглядно: поддаться любой своей догадке в самом задушевном, в самом задуховном – лишь бы ничего не оставалось недоговорённым.

И вроде бы пошло.

И уж сколько-то было оно – волнение обретшего: Отдавание, побывать…

Однако…

–– Вход! Мне надо найти вход. Вход в мысль. Мне осталось теперь войти в мысль.

Счастье это уверенность.

Я утром проснулся – и уверенно. Уверен, что надо писать вот эту книгу; уверен, что сейчас, за столом, надо отдаться вот этому чувству; уверен, что надо поправить во вчерашней рукописи!..

А что такое не-счастье.

Некто проснулся и… пошевелился. Просто так. Потом потянулся. Просто так. Открыл глаза, взял сигарету, закурил, поднялся, выглянул в окно, заварил кофе, выпил рюмку… И всё это – просто так!.. И, далее, ещё страшнее: позвонил любовнице или другу, включил радио или телевизор, – вроде бы просто так! – Ан нет: чтобы узнать, увериться, что же ему… вообще делать, зачем он… вообще существует.

Это "просто так" и есть склеп, морг.

Вот я уж за письменным столом – а рука сама и не водит!..

…Капля в тельце упала откуда?.. До этого мы, я и тело, были врозь…

Человек тот вокзальный – пример не единичный: забыл, как его имя, забыл, где его дом и родина, забыл, как вообще попал сюда.

И это всех удивляет. Но ведь способности ходить и говорить он ничуть не забыл! Да и с ума – не сошёл!

Люди это такие люди, которые не знают, что такое люди.

В стране одной, и современной, и старомодной, для научного любопытства могилы на кладбище открывали наугад – и в каждом четвёртом гробу тело вовсе… не покоилось… То есть: живые люди каждого четвёртого закапывают живым!..

Эко дело: все – побывать!

Или – ребёнок, который видит тела людей насквозь.

И что же? Объясняя свой мир, люди из этих фактов отнюдь не исходят. Именно от них, от таких, – отворачиваются.

Они, то есть, даже не знают, как им вообще перебыть эту жизнь.

Самоубийства распространенные – так ведь они есть испуганное, торопливое, главное – несуразное, перепрыгивание как раз из этого мира непонятного, вздорного, наглого… в мир – какой бы угодно!..

Катаклизм какой-нибудь природный или криминальный – и по всем каналам и волнам: "Свидетели были в шоке от увиденного!" – Будто самоё перебывание духа на этом свете – не есть сплошной катаклизм и шок!

И любимое словцо нынешнее – на малейшее плёвое впечатление: "Я был потрясён!"

И хочет крикнуть громко: скучно!..

–– Жизнью с вами…

–– "Потрясён".

Почему наш Поэт на дуэли выстрелил не первый? – Потому что все-то люди на этом свете – побывать; тем более – гений, которому хотелось продлить, несмотря на нестерпимость гнева, – из сугубого любопытства хотелось продлить рискованность дуэльной ситуации.

…Роман был ощутим… возможен… неизбежен… И – неусыпно был я в состоянии принять мысль. Она, мысль, была… то как лишь край платья женщины в моей руке… то уже как кончики её пальцев… то как вся её ладонь… то как уже оба её плеча…

Когда же рука моя будет вибрировать?.. А я бы – только следил…

Винить себя, меня, конечно, не за что.

(Между прочим: лень это откровенность: не знаю, что бы не мог не делать…)

И – усвоил по опыту: упаси Бог… трудиться!

–– Надо лишь усиливаться.

–– "Притечёт".

Да, если оно – восторженно-важное.

И вот… идея моя и сам факт моего усилия… были словно бы уже… известны всем и каждому! – И одаряли всех, благодарных!..

–– Войти в мысль! Войти в Мысль!

Но на столе – просто бумага…

Не могу сказать: не писалось – как, слышу, о себе досадливо говорят. У меня такого не бывает. Если нет Мысли – так и хорошо, что есть возможность смотреть во все глаза на Мир Божий!.. А и одно ощущение явной Мысли – уже суть писание!

…В другой стране, в самой, что ли, продвинутой, каким-то путем, их дело, выяснили, что из ста мужского пола аж девяносто – хоть когда-то кого-то хотели… убить… даже женщины: из сотни – восемьдесят…

Но у меня пока – просто рукопись…