Жизненная сила

По простому стечению обстоятельств первыми оказались люди. Союз Белтера с его колоссальными материальными возможностями тут же начал строительство новых легких быстроходных судов. Чтобы опередить других, первые корабли флотилии были отправлены еще недостроенными - они представляли собой маленькие астероиды. Предпочтение именно этому классу судов было отдано за удачное сочетание в их конструкции металлов, ледяной воды и карбонатовых газов. Корабли представляли собой минимальных размеров полые цилиндры, оборудованные более или менее сносным жильем, впрочем, вполне безопасным, с приделанными к ним двигателями и огромными топливными баками.

Для комплектования экипажей Белтер призвал по контракту прежде всего всех имевшихся в его распоряжении инженеров со всеми их талантами и ноу-хау, а затем и просто всех желающих, стремясь помочь томящимся без работы людям.

Памир с его большим опытом межзвездных перелетов, естественно, сразу же попал в ведущую группу.

Слухи обещали, что часть команд будет включена в великую миссию. Поначалу Памир решил, что пригласят и его, а он откажется. Конечно, попасть на неизвестное судно в числе первых было интересно, но район, в котором оно находилось, считался запущенным и диким. Однако человек, обладающий железным здоровьем и собственным звездолетом, может и сам посетить десятки неизвестных миров, еще никогда не виденных никем другим. Памир решил, что его судьба определена и без чьего бы то ни было соизволения.

Однажды ранним утром он плавал в сумрачном пыльном туннеле, ожидая окончания спора между архитекторами и биологами, которые никак не могли договориться о нужном изгибе этой коммуникации. Угол изгиба мало интересовал Памира. Неожиданно появилась сотня идущих цепью и только что прибывших из самых отдаленных районов Млечного Пути капитанов. Все они были одеты в новенькую зеркальную форму, придуманную специально для великой миссии.

Впереди группы шла пара женщин с Белтера - обе очень высокие; про первую из них говорили, что она добивается кресла Главного капитана.

Ее подруга с лицом, заостренным, как нож, и невероятной важностью во взоре, увидела плавающего по коридору с отсутствующим видом Памира.

- Вот этот, мадам, - кивнула она на него своей коллеге. - Он единственный, кто выжил после крушения «Илассии».

С тех пор прошли века, но страшное крушение помнили.

Памир рассеянно кивнул, а дискуссия насчет угла изгиба внезапно смолкла.

Будущий Премьер улыбнулась и решила, что момент требует определенной торжественности.

- Мне бы хотелось, чтобы один из вашей команды отправился с нами! - объявила она. - Он приносит удачу.

Но остролицая женщина воспротивилась.

- Повезло только ему одному, мадам. Все остальные, и в том числе корабль, погибли, - напомнила она.

Памир почувствовал, что начинает ненавидеть ее. Прищурившись сквозь черную пыль, он разобрал ее имя на бейдже - Миоцен. И попытался вспомнить все, что было о ней известно.

Молва утверждала, что она молода и амбициозна, как никто другой.

- Вам интересно мое предложение? - снизошла будущий Премьер к низшему из своих подчиненных. - Хотите ли вы покинуть нашу галактику?

«Нет уж, благодарю», - подумал он.

Но что-то необычное было во всей этой внезапно сложившейся ситуации, в этой черной пыли, в появившихся двух капитанах, в этом разговоре насчет везения… и все это, каким-то странным образом сложившись внутри него, заставило его выразить согласие.

- Да, я хочу. Решительно хочу.

- Отлично, - ответила огромная женщина. - Надо использовать любую подвернувшуюся удачу. Если даже вы и припрятали ее лично для себя.

Это была шутка, и шутка дурная. Памир не мог заставить себя рассмеяться, хотя все остальные вокруг покатывались от хохота.

Вторым человеком, который не смеялся, оказалась Миоцен.

- Едут те, кто заслужил это, - напомнила она. - И никто иной. Поскольку судно будет достраиваться уже в пути, без всякой внешней помощи, мы не имеем возможности брать на борт кого попало.

И очень скоро Памир понял, что сделал правильный выбор: теперь ему не хотелось ничего иного, как только быть частью этой отборной команды. Следующий год он работал безукоризненно, не спорил с начальством и вывел свою маленькую группу в лучшие из лучших. Но чем ближе подходил срок, тем больше его одолевали сомнения. Памир знал себя слишком хорошо; знал, что он хороший инженер и больше ничего. Люди вокруг интересовались техникой гораздо больше, чем себе подобными, они шутили об атомной энергии, сплетничали о физических явлениях, и лучшими их друзьями были всевозможные аппараты. Несколько инженеров благополучно и счастливо жили с роботами собствеиного изготовления, у которых были вполне женственные формы, теплая кожа и хорошенькие кукольные личики.

Однако когда наступили последние сроки, страх Памира вдруг перешел в смирение.

Он скромно принял участие в ритуале отыскания своего имени в списке утвержденных кандидатур и крайне удивился, не обнаружив себя там.