Жизненная сила

Лесли Бек Великолепный. Разве кто-нибудь из пас мог забыть то, что рассказала нам Мэрион Лоуз еще в те времена, когда она была робкой девушкой, жила в подвале Лесли Бека в обществе тараканов и гниющего грибка, нянчила Хоуп и Серену, ежедневно посещала «Куртолд», изучая историю искусств, по выходным бывала в гостях у Розали, Сьюзен и у меня, убирала, стирала, гуляла с детьми, зарабатывала ничтожные суммы, чтобы одеваться и питаться, была подругой, компаньонкой и служанкой в одном лице! От нее мы узнали о принадлежащем Лесли Беку члене, жезле, органе — назовите его любым словом, выражая трепет, восхищение, равнодушие или презрение, о том предмете, который мешает мужчинам и женщинам стать олицетворением духовности и мысли, тонкими ценителями искусства, поскольку все мы преклоняемся перед требованиями плоти и являемся ее узниками.

Другими словами, однажды днем Мэрион открыла дверь ванной и увидела Лесли Бека, а также его огромное достоинство — по ее мнению, как у великана на меловых холмах в Дорсете. Она поспешно захлопнула дверь, но недавняя картина отпечаталась на ее сетчатке и, как она утверждала, навсегда отвратила от секса. «Если секс — всего-навсего возвратно-поступательное движение этой штуковины, — говорила Мэрион Лоуз, большеглазая, со стройными ногами и утонченной душой, — значит, без него я преспокойно смогу обойтись». Все мы пришли к выводу, что она чересчур разборчива, зачастую себе во вред.

Что касается самой Мэрион, она ощущала превосходство над нами, даже когда работала на нас. Все мы были приземленными домохозяйками, воспитательницами детей, хранительницами очага. Наши мужья обладали жезлами обычного размера, наша жизнь в той или иной степени соответствовала общепринятым нормам и потому была не по вкусу Мэрион. В наших постелях царили тепло и привычные запахи; мы безобразно полнели, в муках рожали детей и снова худели, выскакивали из постелей, чтобы кормить, воспитывать, вести непрекращающуюся борьбу с пылью, а потом в изнеможении снова забирались под одеяла. А в это время Мэрион созерцала очередную средневековую пресвятую Деву с младенцем и убеждалась, что в посещении Святого Духа нет ничего плохого и что его узнаешь сразу — по тому, что сначала он преподнесет тебе дюжину алых роз. Думаю, она проболталась затем, чтобы лишить нас душевного покоя, и не просчиталась.

«Пойдем со мной, Нора, — позвал меня Лесли Бек в тот день. — Надо сделать еще несколько записей». — И мы опять поднялись в клети для рабочих на четвертый этаж, достигнув одной седьмой высоты будущего здания.

К моему столу подошел мистер Кольер.

— Что это вы пишете, Нора?

— Делаю наброски для биографического романа, мистер Кольер, — объяснила я, готовясь услышать, что вовсе не за это он мне платит, но он произнес лишь:

— В»таком случае будьте снисходительны к себе. — И отошел.

Его реплика показалась мне любопытной. Суди по всему, он пригласил Розали на ужин. Надеюсь, он не воспринимает Розали как запасной источник доходов на случай, если агентство придется закрыть, а в этом почти нет сомнений. Если же к Розали он относится именно так, его ждет жестокое разочарование. Будущее Розали туманно, это ей необходим надежный источник доходов. И кроме того, Уоллес может вернуться как раз к свадьбе.

Понимаю, с выводами о свадьбе я поспешила: один ленч в пабе и одно приглашение на ужин еще ничего не значат, но на свете всякое случается. Розали не создана для того, чтобы радоваться жизни и полнеть в одиночку: ее стихия — непредсказуемость, а значит, рано или поздно она вернется в свою стихию. Я вовсе не убеждаю вас верить в астрологию, просто делюсь наблюдениями о том, что некоторые натуры в большей степени предрасположены к определенному образу жизни. Как складывается ваша жизнь в детстве, так она и будет продолжаться. Если вы из тех людей, что идут на риск, не задумываясь ни на минуту, значит, и в пятьдесят лет вы будете поступать так, как в двенадцать. У каждого из нас своя, пусть бессознательная, манера игры в карты судьбы; в этой игре мы приобретаем некие навыки, но основные способности дарованы нам природой, и самый важный фактор — карты, которые были сданы нам при рождении: это узор нашей судьбы, правится нам это или нет.