Жизненное пространство

Впрочем, для первых бронированных дверей, которые открывали вход в нижние штабные уровни, было достаточно любой из них. Все пять потребуются гораздо позже.

— Два человека — в охранение! — приказал Скляр сопровождавшим их бойцам.

Горкалов посмотрел на прорезь сканирующего устройства, подле которого тлел кроваво-красный индикатор аварийного питания.

Еще вчера казалось, что прошлое умерло навсегда, а здание штаба, мимо которого он проходил, торопясь на встречу с Шефордом, так и останется темной обесточенной глыбой, но то была лишь иллюзия.

В недрах гигантского комплекса все эти годы дремали системы боевого резерва, которые никак не зависели от городской энергетической сети, и вот они включились, самостоятельно и осознанно, как только расположенные в бункерах датчики уловили сильные колебания почвы, вызванные схваткой многотонных машин.

Горкалов знал про эти системы и потому не удивился, увидев индикацию питания в сетях бункеров. Он вставил в щель первую попавшуюся под руку карточку доступа, и красный сигнал, судорожно моргнув, сменился на зеленый, раздался вибрирующий звук заработавших электромоторов, две половинки бронированных дверей дрогнули и поползли в стороны, открывая широкий тоннель, залитый тревожным аварийным светом.

В кармане Горкалова заработал коммуникатор. Он вытащил трубку мобильного устройства связи и ответил:

— Да?

— Это Сокура. Командир, Шейла нашлась! Она жива!

Илья Андреевич ответил не сразу. Несколько секунд он стоял, слушая гулкий ток крови в своих рано поседевших висках.

Облегчение от переданной новости оказалось таким сильным, что Горкалов не сразу справился с собой. Только сейчас он по-настоящему понял, как сильно переживал за нее, мысленно изменяя собственным правилам и привычкам…

— Она не ранена?

— Нет. Но страху натерпелась сильно, хотя и не признается. — Сокура испытывал ту же радость и облегчение, что и Илья, — эти чувства ясно читались в его голосе. — Она была в космопорту, докладывает, что инсекты, помимо «Нибелунгов», пытаются загрузить еще два шатла.

— Хорошо, Ник… — Горкалов понимал, что у него по-прежнему нет ни секунды времени на личные переживания, а Шейла до поры должна оставаться для него не более чем удачно вышедшим из боя пилотом.

— Отправь ее вниз ко мне, — оценив информацию, распорядился он. — А сам оставайся на позиции.

— Понял, командир.

Горкалов убрал коммуникатор, повернулся к двум офицерам, занявшим посты подле открывшихся створов:

— Сюда подойдет девушка. Шейла Норман. Пропустить ее внутрь.

Скляр и Лерватов, услышав его слова, обернулись.

— Жива, — ответил Илья на немой вопрос, читавшийся во взглядах. — Удачно катапультировалась…

* * *

Через некоторое время, миновав систему автоматической охраны, поредевшая группа офицеров (Скляр выставлял боевое охранение у каждых пройденных модульных ворот) оказалась на пороге наиболее известного и в то же время наиболее таинственного помещения генштаба.

Горкалов невольно остановился на пороге.

Этот зал, бывший несколько десятилетий назад средоточием неслыханной мощи Конфедерации Солнц, сейчас исподволь угнетал его сознание, действуя на нервы своим полумраком и вездесущей пылью, толстым слоем лежавшей на консолях сверхмощных и, как казалось, — не нужных теперь никому компьютеров, будто все давно превратилось в прах, поросло плесенью времен, но нет — горели же под махровым слоем пыли тусклые искры индикационных сигналов, что-то шуршало, попискивало, наполняя пространство под куполообразным сводом призраками жизни.

Взгляд Ильи Андреевича отыскал установленный в центре помещения овальный тактический монитор, исполненный в форме стола.

«Плох тот солдат, который не мечтает стать генералом…» — вспомнились ему слова древнего постулата. Какая ирония, сесть за этот стол — означало достичь вершины военной карьеры, покорить Олимп и еще много-много всего, что в данный момент казалось лишь глупым ореолом, мишурным блеском той ответственности, которую неизбежно должен был взвалить на себя Горкалов.

Главный компьютер Конфедерации Солнц, вмонтированный в целый этаж и выходящий в тактический зал в виде этого самого стола-монитора, показался сейчас вовсе не таким внушительным и тайнственным, как рисовала его зрительная память полковника.

Скорее, наоборот, он выглядел маленьким по сравнению с самим залом, а несколько кресел, установленных по периметру пятиметрового овала, и вовсе смотрелись как игрушечные.

* * *

Пять кресел. Пять рабочих мест, напротив которых в торце столешницы располагались прорези сканирующих устройств для личных карточек доступа. Пять высших руководителей Конфедерации имели право занять эти места и принимать решения, манипулируя отсюда неизмеримой мощью содружества планет.

История оживала.

Горкалов первым сел в кресло, за ним заняли места Скляр и Лерватов, лишь двое офицеров — Звягинцев и Роберте не решались повторить этот шаг, пока их не подстегнул голос Илья Андреевича:

— Нет времени, господа.

Он раздал карточки.

— Вставляем одновременно, — предупредил Горкалов.

Огромный монитор осветился.