Жизненные искры

стихи не писались в остывшей любви…

Над сердцем моим будут годы не властны,

ещё далеко до последней черты.

И знайте, надежда моя не погасла —

я радостно жду исполненья мечты!

02.11.16

Лист бумаги

Предо мною лист бумаги

чистотой своей манит.

Я стремлюсь его запачкать —

поместить душевный всхлип.

Всех идей и мыслей взрывы

пусть летят познаньям вслед

и души моей порывы

принимает вздорный век!

Пусть вберёт тот лист бумажный

все эмоции, слова,

чтоб мечта моя о главном

не исчезла, а росла!

Чтобы лист моей бумаги

сам рассказывал без меры,

о любви твердили знаки,

чтоб в надежду каждый верил!

05.02.18

Когда пишу…

Когда, оторвана от жизни,

я вновь пишу в свою тетрадь —

во мне шумят деревьев листья,

и море пенится опять,

и так гудят стволы деревьев,

где детство видится сквозь дым…

Кому обязана рожденьем,

я вдохновением своим?

Звезда небесная участьем,

земной давая мне пароль,

то загорается вдруг счастьем,

то, угасая, дарит боль…

Рождает на Земле инфаркты

на Солнце каждый яркий взрыв,

который предвещают пятна,

учёным тайну приоткрыв.

И мечется в суровом небе,

как полоумная, Луна…

Но отступает лик смертельный,

когда я вижу двойника!

Он будто в будущем и в прошлом

одновременно мне даёт

понять, что Жизнь везде возможна,

но… ждать придётся мне не год!

Я застываю над строкою,

шепчу молитву исступлённо

перед хохочущим прибоем,

как испугавшийся ребёнок…

Опять склоняюсь над тетрадью

и будто слышу, что прибой

смирился пред земною статью

и стал послушною волной!

02.01.19

Нечаянная строчка…

Когда нечаянная строчка

слетает вдруг порой ко мне,

не оставляет одиночкой

в ночной глубокой тишине…

Она влечёт меня так странно

в страну из музыкальных грёз

и словно тянет постоянно

в тот лес из молодых берёз…

Она хранит тем неустанно

от разрушающего зла

определившуюся рано

судьбу на нужные дела.

Пусть, прилетая вновь оттуда,

где клад хранится слов и фраз,

творит та строчка просто чудо

из лет прожитых, мудрых глаз…

Пусть настроение меняет

или сменяет тьму на свет

и моё сердце окрыляет,

но сохраняет и секрет:

какое доброе богатство

так бережёт душа борьбой

и позволяет оставаться

самой собой, самой собой…

24.11.18

Река и камень…

Я по жизни текла, как река,

занимаясь своими делами:

укрепляла вокруг берега

всей работой, детьми и друзьями.

Но однажды в покой моих вод

вдруг волшебный упал чей-то камень…

Он нарушил теченье забот

драгоценностью строк и стихами.

Он помог мне узнать глубину

этой жизни, что меж берегами.

И в ответ разлилась в ширину

вся река, разошедшись кругами.

Отозвались те волны тоской,

вдохновеньем в душе моей зрелой,

а потом изливались строкой,

очень часто совсем неумелой.

Новым чувством светилась река,

берега поднимались всё выше!

Только вдаль унеслись облака,

те, что камешек сбросили свыше…

17.11.17

О своей судьбе

Уходит в вечность каждый век за веком,

а в них судьба играет человеком.

Здесь сказку былью сделать очень трудно:

мечта, как враг, маячила подспудно,

всё норовила выскользнуть из рук,

реальность зыбкую разбив вокруг.

Когда семейный неудавшийся союз

лишь превращался в горестности груз,

в нём корректировал свои дилеммы,

пусть не стояло даже и проблемы.

Как страшно падать и трудней подняться

в громаде волн, где мой корабль мчался.

Жила, боролась и не утонула,

но в зрелость я из юности шагнула.

Свернула к финишу судьбы дорога,

здесь угнетает вечная тревога,

что мчится моё счастье мимо-мимо,

а жизнь всё тает молча и незримо.

13.03.17

Вина ли?

Меня терзает бесконечная вина,

что не сложилась жизнь поэтова…

Ведь всё я сделать бы давно должна,

но не хватало знаний мне для этого.

И не хватило в моей юности ума,

наставника всегда хорошего,

и что стихи стеснялась показать,

когда являлись мне непрошено.

А вот теперь мне не до славы, не до сна

перед вопросами и мыслями,

так атакующими до сих пор меня,

и перед младостью, порой завистливой.

Перед берёзками кудрявыми ещё,

которые в ночи чуть шепчутся…

И перед тою звёздной красотой,

что всё куда-то манит, тайной светится.

Я выразить хочу строкой и боль, и цель,

когда от мук страданий временных

спасаюсь как могу – пишу скорей,

чтоб не ушла причина вдохновения.

Так увлекает это творчество моё,

как вихрь чувств, и слёз, и слов, и счастья!

И это, кажется, меня спасло

от вернувшейся из юности напасти.

21.01.18

О любимом шарфе…

Смотрю на снимок, где царит рояль,

а я облокотилась осторожно,

чтобы волнение своё унять…

Перед поэтами Москвы тревожно!

И рук, красивых продолжений плеч —

так жаль, что в кисти крупноваты, —

ухожены, с кольцом, чтоб взор привлечь.

А голова в наклоне виноватом…

У шеи стройной – к публике излом,

скользнул из пышности причёски локон,

когда полнеющий уж стан в поклон

стремился под лучом из южных окон.

Что говорить – волненье велико!

Румянец побежал к изящным ушкам,

и нежными губами только рот

давал словам всю лёгкую воздушность!

На лбу высоком бровных дуг разлёт

над голубыми ясными глазами,

меж ними небольшой курносый нос

и щёк движенье в такте со словами.

Взор падает на мой любимый шарф,

и мысли сразу устремились в небо.

По ткани, лёгкой и прозрачной, глаз

скользит из голубого цвета в белый.