Жизненный путь Христиана Раковского

Живая зарисовка Раковского на переговорах в первой половине июня была сделана корреспондентом «Франкфуртер цайтунг» Ф. Вертхаймером: «Раковский – человек среднего роста, типичная фигура хорошего адвоката. Вначале он сидит возле своего столика совершенно спокойно. Только рука нервно подергивает конец бороды. Вдруг через его тело проходит как бы электрическая струя, он захватывает карандаш, бросает на бумагу какую-то заметку и вновь задумчиво опирается на руку». Раковский говорил по-русски, Шелухин – по-украински с переводом, причем сам Шелухин помогал переводчику. Раковский вел себя импульсивно, Шелухин – хладнокровно. Фамилию Мануильского германский журналист упомянул лишь один раз для того, чтобы отметить, что тот выглядел утомленным: так, по-видимому, воспринималась его пассивность на переговорах.[216]

Журналисты не случайно выделяли Раковского. Его западная ментальность включала понимание роли прессы в политической жизни, в качестве барометра общественного мнения, выразителя интересов различных политических кругов, оказывающего подчас мощное воздействие на конкретные шаги государственных органов. Когда редакция газеты «Киевская мысль» обратилась к нему с просьбой помочь решить вопрос о вывозе заказанной в России бумаги, Раковский в записке Чичерину по прямому проводу высказал убежденность в целесообразности удовлетворить эту просьбу.[217]

В три часа дня 6 июня взрыв оглушительной силы потряс центральную часть Киева. Взорвались пороховые погреба в Печерском районе. В гостинице «Марсель» вылетели стекла и даже двери. За первым взрывом последовали другие, продолжавшиеся около 20 минут.[218] Причины взрывов остались неизвестными, но, естественно, предполагалась диверсия. Это предположение, казалось, укрепляло позицию Раковского на переговорах.

12 июня между Украиной и РСФСР было подписано соглашение о предварительных условиях переговоров, являвшееся фактически соглашением о перемирии. В соответствии с ним на все время переговоров на всех фронтах прекращались военные действия, устанавливались правила эвакуации граждан обеих стран и их право переехать в свое отечество вместе с имуществом, восстанавливались железнодорожное сообщение, телеграфная и телефонная связь, торговые отношения, для чего в недельный срок предполагалось создать паритетную комиссию. Стороны обменивались консулами. Общества Красного Креста обеих стран должны были принять меры для облегчения проезда военнопленных и других граждан обоих государств и оказания им помощи в пути. Предполагалось немедленно приступить к переговорам о заключении мирного договора.[219]

4. Продолжение дуэли: переговоры о мире и их срыв

После подписания соглашения советская сторона существенно расширила контакты с различными кругами украинской общественности, о чем Раковский регулярно информировал правительство Ленина. Особенно активная связь поддерживалась с группой интеллигентов, разделявших социалистические взгляды, лидером которой был известный писатель Владимир Кириллович Винниченко, незадолго перед этим один из руководителей Центральной рады. Сближало то, что Винниченко провозглашал себя сторонником советской власти в Украине, отстаивая, однако, ее равноправный в отношении РСФСР статус.[220]

С середины мая прошло несколько нелегальных съездов оппозиционных партий. Возник координационный центр оппозиции – Украинский народный государственный союз во главе с Винниченко, который считал, что гетманщина – это контрреволюционная государственность, созданная при помощи германского империализма. Антигерманского курса придерживался и Всеукраинский земский союз, который возглавлял Симон Васильевич Петлюра. Оппозиция резко критиковала политику Скоропадского, преобладание в составе его правительства русифицированных элементов, его связь с имущими классами, антикрестьянскую политику.[221]