Читаем Жизненный цикл Евроазиатской цивилизации – России. Том 3 полностью

Сословия можно расположить иерархически, соответственно их правам и обязанностям, привилегиям или престижу, но представителей отдельных сословий нельзя иерархизировать сразу по двум или более признакам, например престижу и доходу, так как сословное право было равнодушно к имущественному положению, образованию и другим характеристикам человека.

Общество в Московском государстве в XVI веке было разделено на множество экономических состояний, различавшихся родом занятий, происхождением, размерами и отчасти принадлежностью капитала, размерами или степенью тяжести повинностей. Это были неустойчивые, подвижные состояния: лица могли переходить из одного разряда в другой и менять или соединять занятия. Государство едва начинало налагать на эти социальные группы сословный отпечаток, распределяя свои службы и повинности между ними по их экономическим различиям. В этой социально-политической дифференциации стали обозначаться следующие основные состояния по роду их повинностей, связанных с их имущественным положением. Это были служилые землевладельцы, обязанные ратной службой, тяглые посадские обыватели, торгово-промышленные люди, тянувшие тягло «по животам (имуществу) и промыслам», и тяглые уездные, сельские пахотные люди, тянувшие поземельное тягло по пашне и холопы. Духовенство издавна было обособлено своим церковным служением.

Сословное деление в XVII веке отличается большой пестротой и дробностью. В ХVII веке завершилось складывание социальной структуры российского общества, а Соборное Уложение 1649 года юридически закрепило его сословную организацию. В основе деления лежали формальные различия в обязанностях сословий по отношению к государству.

К первой категории относились служилые люди, находившиеся на «государевой службе», под которой понималась служба «ратная» (военная) и «приказная» (административная, гражданская), и получавшие земельные и денежные оклады.

Под понятие «служилый человек» попадал и бывший удельный князь, возводящий свой род к Рюрику, и мелкопоместный дворянин. Служилыми людьми были бояре и слуги вольные, состоявшие на личной службе у князя по уговору с ним. Они признавали власть его над собой, пока ему служили; но каждый из них мог покинуть князя и перейти на службу к другому. Это не считалось изменой князю. Покинув князя, вольные слуги его сохраняли даже свои права на земли, приобретённые ими в покинутом княжестве.

Термин шляхетство, «дворяне» в XVII веке применялся для обозначения нескольких разрядов («чинов»), входивших в группу служилых людей «по отечеству»: дворяне думные, московские, выборные и городовые. Разрядные списки XVII века и Бархатная книга (1687) послужили основой для постепенного превращения дворянства из служилой корпорации в наследственное сословие.

Служилые люди подразделялись на служилых «по отечеству» и служилых «по прибору». Сам термин «по отечеству» указывает на наследственный характер службы, переходивший от отца к сыну. Служилые люди по отечеству владели землей и крепостными крестьянами. Состав служилых «по отечеству» мог пополняться в исключительных обстоятельствах (например, на юге, который надо было оборонять от татар) из служилых людей по прибору и даже из бывших тяглых людей, бежавших на юг и скрывших свое происхождение.

В группу служилых людей «по отечеству» (т.е. по происхождению) входили: думные чины, в числе которых были высшие чины, входившие в Боярскую думу, – бояре, окольничие, думные дворяне и думные дьяки. «Чины московские», или «жильцы» – это дворяне и бояре, жившие в столице и в ближайшей округе, выполнявшие административные и военные командные должности – стольники, стряпчие и пр. Столичные дворяне, входившие в состав Государева двора и занимавшие важные посты в дворцовом и государственном управлении, составляли костяк придворной администрации (стольники, стряпчие, кравчие), а некоторые из них, получив чины думных дворян и думных дьяков, входили в состав Боярской думы и являлись руководителями приказов (Толстые, Нарышкины, Апраксины, Татищевы, Скобельцыны, Овцыны, Спицыны и другие).

«Чины городовые» (провинциальное дворянство, «путные дворяне» или «дети боярские») – самая большая категория провинциальных служилых людей «по отечеству», резко отличающаяся по своему материальному положению и социальному статусу от столичного дворянства. Из этой категории служилых людей набиралась дворянская (поместная) конница, за службу в которой они «верстались» государством, т.е. получали земельные владения в виде поместья и денежный оклад.

Служилые «по прибору»: стрельцы, пушкари, городовые казаки, казенные ремесленники. Служилые по прибору получали небольшое денежное жалование, часто нерегулярно, что заставляло их заниматься торгово-ремесленной деятельностью. Но по сравнению с посадскими у них также были привилегии – они не платили налогов.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!
1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!

40 миллионов погибших. Нет, 80! Нет, 100! Нет, 150 миллионов! Следуя завету Гитлера: «чем чудовищнее соврешь, тем скорее тебе поверят», «либералы» завышают реальные цифры сталинских репрессий даже не в десятки, а в сотни раз. Опровергая эту ложь, книга ведущего историка-сталиниста доказывает: ВСЕ БЫЛО НЕ ТАК! На самом деле к «высшей мере социальной защиты» при Сталине были приговорены 815 тысяч человек, а репрессированы по политическим статьям – не более 3 миллионов.Да и так ли уж невинны эти «жертвы 1937 года»? Можно ли считать «невинно осужденными» террористов и заговорщиков, готовивших насильственное свержение существующего строя (что вполне подпадает под нынешнюю статью об «экстремизме»)? Разве невинны были украинские и прибалтийские нацисты, кавказские разбойники и предатели Родины? А палачи Ягоды и Ежова, кровавая «ленинская гвардия» и «выродки Арбата», развалившие страну после смерти Сталина, – разве они не заслуживали «высшей меры»? Разоблачая самые лживые и клеветнические мифы, отвечая на главный вопрос советской истории: за что сажали и расстреливали при Сталине? – эта книга неопровержимо доказывает: ЗАДЕЛО!

Игорь Васильевич Пыхалов

История / Образование и наука