Жизненный цикл Евроазиатской цивилизации – России. Том 3

В своей работе мастера обращаются к давно известным иконографическим схемам, которые особо почитались благодаря их древности, и обогащают их новыми подробностями. Вместе с тем, во многих случаях иконография и композиция икон делаются настолько усложненными, что утрачивается цельность образа. Лики в иконах становятся строгими, хмурыми и непроницаемыми, – это изображения непреклонных наставников. С точки зрения догматики, русская икона XVI века сохраняет свое значение как отражение небесного первообраза, как средство общения молящегося с высшим миром. Однако художественные перемены настолько велики, что они во многих случаях снижают эту первейшую, важнейшую функцию православной иконы. Она часто становится лишь иллюстрацией догмы, лишь напоминанием о высшем мире, но не посредником в общении с ним.

При митрополичьем и царском дворах создаются живописные мастерские, куда собирают иконописцев со всей страны. Иконопись Москвы в XVI веке сохраняет и укрепляет свою ведущую роль в русском искусстве. Москва часто привлекает к выполнению заказов мастеров из других местных центров, в частности, из Новгорода и Пскова. В итоге именно столичное искусство становится образцовым и официальным. Особенности старых местных школ постепенно нивелируются, остаются лишь сравнительно небольшие стилистические различия. Правда, возникают и расцветают новые школы, в тех регионах, которые в XVI веке переживают хозяйственный и культурный расцвет, – в Поволжье и в нескольких областях Севера.

Выделяется несколько стилистических вариантов иконописи. На рубеже XVI–XVII веков в Москве сформировались два течения в живописи, условно называемые по фамилиям их ревностных сторонников «годуновским» и «строгановским». Первая из них годуновская школа, названа так потому, что большинство произведений было исполнено по заказу Бориса Годунова. Это художественное направление тяготело к строгому стилю икон и монументальной росписи XV–XVI веков, но обнаруживала так же типичную для мастеров XVI века любовь к царственной пышности. Художники этого направления стремились следовать монументальным образам Рублева и Дионисия. При иллюстрировании псалтырей эта школа возрождала старую традицию оформления рукописей рисунками на полях.

Строгановская школа иконописи, сложился в конце XVI века в среде иконописцев царского двора. Эта школа культивировала мелкое, щегольски-утонченное письмо, сочетая краски с золотом и серебром. Иконы писались для домашних молелен богатых прихожан, ценителей изощренного мастерства. Лучшие мастера были москвичами: Прокопий Чирин, Никита, Назарий, Фёдор и Истома семьи Савиных, Стефан Арефьев, Емельян Москвин и др. Работы данных мастеров отличались изощренностью и тонкостью письма, орнаментальностью и обилием золота. На иконах появляется много бытовых сценок и деталей, фоном служат красивые пейзажи. Все это свидетельствовало о проникновении светских мотивов в церковную живопись. Мастера выполняли преимущественно заказы богатых купцов и предпринимателей Строгановых, по фамилии которых этот стиль и получил свое название. Владения Строгановых были на северо-востоке, вблизи Урала, с центром в городе Сольвычегодске. Строгановы были меценатами и очень любили изысканное искусство царских иконописцев. Вместе с тем иконы, украшающие храмы в Сольвычегодске, исполнены в совсем ином, монументальном стиле, и лишь отдельные черты иконографии и композиций выдают желание местных провинциальных художников воспроизвести приемы столичного искусства.

Московские «строгановские» мастера отстаивали своим творчеством понимание иконы как изображения, которое должно настраивать верующего на молитвенный лад. Еще в конце XVI века они стали писать иконы-миниатюры, рассчитанные на любование представленным в них ирреальным и прекрасным миром. Это мир изящных бесплотных фигур, благоговейных поз, узорных одежд, фантастических пейзажей, чудесных событий. Для работ мастеров этой школы характерна несколько изнеженная красота и беззащитная слабость святых в расцвеченных одеждах, фон со сложным фантастическим пейзажем.

Но, в отличие от старых икон, например от произведений Андрея Рублева, «строгановские» произведения скорее лишь напоминают о небесном мире, чем его воспроизводят или отражают. Они побуждают не только к молению, но и к рассматриванию, восхищению своими золотыми контурами и мелкими искусными орнаментами. Их желтые и оливковые фоны словно закрывают от верующего небесный мир, сосредоточивают внимание на формальной красоте изображения. «Строгановские» иконы вызывают в памяти и памятники позднеготической европейской живописи, и восточную миниатюру, а отчасти и произведения итальянского треченто. Созданная скорее для коллекционеров, знатоков, любителей, икона «строгановской школы» осталась в русской иконописи как образец высокого профессионализма, артистичности, изощренности языка, но она свидетельствовала вместе с тем о постепенном умирании монументального моленного образа.