Жизненный цикл Евроазиатской цивилизации – России. Том 3

Слух о том, что «царь Димитрий» жив, расползался по Русской земле. В накаленной до предела социальной и политической обстановке на исторической арене России появляется фигура Лжедмитрия I – период правления 1605–1606 годы. Под этим именем скрывался бывший галицкий дворянин, а затем монах московского Чудова монастыря Юрий (Григорий) Богданович Отрепьев, который еще в 1603 году бежал в Польшу, хотя ряд русских историков (Н. Костомаров, С. Платонов) отвергали эту точку зрения, как недоказуемую. Кто именно принял решение использовать этого амбициозного авантюриста в своих целях, доподлинно установить трудно до сих пор. Заинтересованных лиц было достаточно, на такую авантюру могли пойти бояре Романовы, у которых когда-то служил Гришка Отрепьев, такого мнения придерживаются историки С. Соловьев, В. Ключевский, С. Платонов. Это могли быть и польские магнаты Ю. Мнишек и А. Вишневецкий, их называют Р. Скрынников, и А. Кузьмин. Н. Костомаров выдвигает такую версию, что самозванец был марионеткой самого польского короля Сигизмунда III. Но, кто бы ни стоял за фигурой самозванца, совершенно очевидно, что он «был только испечен в польской печке, а заквашен в Москве» (В.О. Ключевский).

«Один из русских историков заметил, что испечен был Лжедмитрий в Польше, но замешен из московского теста. Действительно, в хоромах Романовых, в среде московских дьяков появилась мысль противопоставить самозванца Годунову и свалить ненавистного царя. Смута, начавшаяся в 1601 году во время голода, усилилась с появлением самозванца. Он был нужен многим: его поддержали в России, помощь ему оказывали польские магнаты и польский король. Вскоре самозванец оказался при дворе сандомирского воеводы Юрия Мнишека» [Сахаров А.Н.: Раздел I. Россия в XVII столетии, С. 8. История России, С. 43429]

Под свои знамена Лжедмитрию I удалось собрать в Малороссии, входившей тогда в состав Речи Посполитой, и на территории Дикого поля, несколько тысяч запорожских и донских казаков и мелкопоместных польских и малороссийских шляхтичей. С этим разношерстным войском в октябре 1604 года он перешел границу Русского государства и двинулся в поход на Москву. Вначале ему сопутствовал успех, поскольку на сторону самозванца перешли практически все города южных уездов страны – Чернигов, Воронеж, Путивль, Белгород, Елец и другие. Однако уже в январе 1605 года он потерпел первое крупное поражение от царских воевод П.Ф. Басманова и В.В. Голицына в районе Добрыничей и вынужден был отступить в Путивль, ставший главной базой самозванца до нового похода на Москву.

Трудно предположить, как бы развивались события дальше, но в апреле 1605 года от апоплексического удара (ишемического инсульта) в Москве скоропостижно скончался царь Борис Годунов, и Лжедмитрий I, воспользовавшись этим обстоятельством, начал новый поход на Москву. Уже в мае 1605 года к нему присоединились правительственные войска воевод В.В. Голицына и П.Ф. Басманова и он начал свое триумфальное шествие к столице.

В начале июня 1605 года в самой Москве агентами самозванца во главе с князем В.В. Голицыным был организован мятеж против царя Федора Годунова, в ходе которого он и его мать, вдовствующая царица М.Г. Годунова (Скуратова-Бельская), были убиты князем Василием Мосальским и его сподручными холопами, а его сестра Ксения Годунова пострижена в монашки и сослана во владимирский Девичий монастырь.

Самозванец вошел в Серпухов, куда к нему срочно выехала представительная депутация москвичей, в состав которой вошли 37 представителей двух старейших и знатнейших боярских родов – Вельяминовых и Сабуровых, которые состояли в родстве с Годуновыми. Первоначально самозванец «принял депутатов ласкою», однако затем по наущению П.Ф. Басманова, который стал главным воеводой самозванца, все они были ограблены и отправлены в темницу.

20 июня 1605 году Лжедмитрий I торжественно въехал в Москву, где был опознан «своей матерью» инокиней Марфой (М.Ф. Нагой), как ее родной сын, чудом спасшийся царевич Дмитрий, и через месяц, венчавшись на царство под именем Дмитрия Ивановича (1605–1606), он стал новым «помазанником божьим» и законным правителем огромного Русского государства. Тогда же новый государь подыскал себе и подходящую кандидатуру нового московского патриарха, которым по его «рекомендации» был «избран» рязанский митрополит грек Игнатий (1605–1606) – первый из высших иерархов Русской Церкви, признавший в Лжедмитрии законного царя.

Москва знала цену самозванцу, видела его пренебрежение к православию, засилье поляков и прочих иноземцев в столице, а потому москвичи активно участвовали в свержении Лжедмитрия и воцарении Василия Шуйского. Но в других городах, особенно на окраинах страны, подробности происходящего в столице были неизвестны. Здесь была сильна вера в «доброго царя Димитрия», в его возвращение на престол. Век первого самозванца на московском престоле оказался на редкость недолговечным.

88.3. Правление Василия Шуйского