Жизнеописание блохи

В глазах обоих любовников бушевала страсть. Белла взглянула на Климента и улыбнулась. Он все продолжал целовать ее, вторгся языком в ее рот, на что Белла тут же ответила. Не отбиваясь больше ни от рук, ни от губ, Белла предоставила Клименту полную свободу действий. Он оттеснил ее к стулу, и Белла уселась в ожидании дальнейших действий.

Климент осознавал, что опасаться ему нечего, зато есть время вволю полакомиться. Он стоял перед Беллой, и его шелковая ряса сильно выпирала спереди. Щеки потемнели от сильнейшего желания, став почти одного цвета с его ртом.

— Уходите! — попробовала отбиться Белла.

— Я столько сил потратил, чтобы попасть сюда. Я не уйду.

— Но я погибну если нас застанут.

— Не думаю. Тебе не о чем беспокоиться. Ты же знаешь, что мы одни. Не убирай ногу, дитя мое. Ты же знаешь, как восхитительна, молода, свежа и прекрасна. Я поласкаю твои бедра. О моя милая. Я хочу выебать тебя.

Член его задрожал.

— Что за слова! Как вы грубы!

Климент вновь принялся ласкать клитор, сжав его большим и указательным пальцами.

— Малышка моя, ангел мой, — сказал он, — ты же знаешь, эта крохотная пизда, пухлые губки приносят нам всем несказанное наслаждение. Не уворачивайся от моих прикосновений.

Белла невольно улыбнулась.

— Какой стыд! — повторила она.

Белла чувствовала, как колеблется шелк рясы священника, то опускаясь, то поднимаясь. Ряса сильно натянулась, желание захватило Климента, и член его уже торчал в нескольких сантиметрах от живота Беллы. Она все еще сидела на стуле, а Климент взял ее лицо в ладони.

Похоть охватила Беллу. Она повела рукой по одежде священника, распахнула ее и взяла в руку гигантский волосатый член с огромными яйцами, размером почти с гусиные.

— Какой огромный! О господи! — выдохнула Белла.

— И наполненный великолепной густой спермой! — вторил ей Климент, тиская груди девушки.

Белла стиснула член обоими руками.

— Длинный! Огромный! — восклицала распутная девица. — Он просто чудовище! Ужас!

Климент подался вперед, чтобы Белла получше могла разглядеть его размеры.

— Это настоящий хуй! — гордо провозгласил он.

Белла не смогла побороть искушение. Пенис Климента предстал перед ней во всей красе, когда она полностью высвободила его из одежды.

К сожалению, блохи незнакомы с измерениями, поэтому я не смогу назвать точные размеры орудия. Я могу лишь сказать, что Белла не отводила взгляда от длинного хрящевого ствола с голубыми венами, рассматривала широкую блестящую головку, с которой уже сползла кожа, и дырочку на кончике, превратившуюся в щель, заполненную семенем. Два огромных яичка — это волосатое сокровище — находились сзади.

Белла прикрыла глаза и слегка сжала член.

— О Небеса, — пробормотала она. — О господи!

Белла с увлечением играла с новообретенным предметом, двигая кожу вдоль огромного белого ствола. Страстные ласки девушки еще сильнее возбудили Климента. Головка побагровела и надулась, острие торчало во всей красе.

— Ох, милое дитя, — вздохнул Климент, — дай мне выебать тебя побыстрее, иначе я все солью мимо.

— Я бы так не хотела этого! — воскликнула Белла. — Почему вы так торопитесь?

— Я уже не владею собой! Остановись, прошу тебя, иначе я кончу сейчас же!

— А сколько же выйдет из такого огромного члена?

Я не смогла услышать, что Климент сказал Белле на ухо.

— Невероятно! Великолепно! — вскричала она.

— Это чистая правда! Иди ко мне, дай мне шанс доказать это. Я должен выебать тебя, моя прелестница!

Священник потряс перед лицом девушки своим членом, затем выпустил его из рук. Освободившись, пенис взмыл вверх, кожица сдвинулась с головки, семя готово было выплеснуться на свободу.

Белла продолжала играть с членом, чувствуя его упоительный, едва ощутимый запах. Он сводил ее с ума.

— Я прошу тебя, остановись! — вновь воззвал к ней Климент. — Иначе все будет зря.

Белла послушалась, но лишь на несколько секунд. Дыхание ее участилось, кровь ударила в голову. Она сжимала член Климента, а он в ответ ласкал ее груди и шевелил пальцами в нежной пизде. Клитор еще больше увеличивался и теплел. Это доводило ее до безумия.

Белла покраснела от вожделения. Обхватив священника, она покрывала его страстными поцелуями. Его уродство — безобразный, волосатый лобок и ноги, заросшие, как у обезьяны, — только сильнее возбуждало ее. Несказанный восторг вызывал в ней великолепный хуй, с каждым мгновением вздымавшийся к небесам. Головка уже была будто спелое яблоко.

— Я не позволю вам растратить себя полностью.

Она застонала от наслаждения, а после опустила голову, раскрыла очаровательный ротик и немедленно вобрала в него немало сладострастных яств. Белла рисковала умереть от обжорства.

— Это невероятно! Какое я получаю наслаждение! Как ты меня ласкаешь! — восхищался священник.

Белла на миг выпустила член изо рта.

— Я проглочу все до капли. Вы не потратите это напрасно.

Затем она вновь наклонилась и обхватила пухлыми губами головку, аккуратно и нежно двигая ими, коснулась широкого отверстия.

Климент закричал:

— Это райское наслаждение! Матерь Божья! Я кончу сейчас! О господи! Как она сосет меня!