Жизнеописание Сайфа сына царя Зу Язана

Войдя, Камария приветствовала сына, а он ответил на ее приветствие, вскочил с места и, усадив ее рядом с собой, сказал:

– Добро пожаловать, матушка!

Тогда Камария обратилась к Сайфу:

– Знай, о сын мой, я пришла сюда, чтобы попросить тебя выполнить одно мое желание.

– Что же это за желание, о матушка? – спросил Сайф. – Ты можешь просить у меня, чего хочешь.

Камария сказала:

– Нахид, дочь царя Китая, пожаловалась мне, что ты покинул ее и совсем о ней забыл, а все время проводишь с другими женами. Разлука печалит ее, она хочет насладиться твоей любовью и порадоваться свиданию с тобой. Ведь с тех пор, как она прибыла сюда из своей страны, ты ни разу даже не вспомнил о ней. Это грех, сын мой! С тех пор, как я приняла веру ислама, я стала жалостливой и сердобольной, поэтому прошу тебя, сынок, посети ее сегодня ночью, и исполни мою просьбу, чтобы мое посредничество было счастливым.

И царь Сайф ответил ей:

– Слушаюсь и повинуюсь, сегодня ночью я пойду к Нахид ради тебя, и не стану прекословить твоим приказаниям.

Камария же добавила:

– Сделай ее равной другим твоим женам, как того требует ислам.

И Сайф повторил:

– Слушаю и повинуюсь.

Камария вышла из дивана веселая и довольная, радуясь тому, что ей удалось обмануть сына и что он поддался на ее хитрость. Она пришла к Нахид и сказала ей:

– О Нахид, выслушай радостную весть, сегодня почью царь Сайф будет у тебя. Но смотри, не забудь сделать так, как я тебе сказала, а я всегда буду помнить о твоем благодеянии.

– О госпожа, это я должна помнить о твоем благодеянии! – отвечала Нахид, и Камария пошла к себе, а Нахид принялась наряжаться и примерять всякие украшения, готовясь к приходу царя Сайфа. Она провела весь день за этим занятием, а потом уселась и стала ждать своего мужа.

А царь Сайф распустил диван, о благородные господа, и отправился на женскую половину дворца в покой Нахид, которая к тому времени приукрасилась и ожидала его. Когда царь Сайф подошел к Нахид, она встала и поцеловала ему руки, радуясь его приходу и улыбаясь. Нахид усадила мужа на свое ложе, а сама встала рядом, приветливо и учтиво служа ему. Она принесла царю еду и налила чистого вина, все время развлекая его веселой беседой, и рассказывая занимательные истории. И когда царь Сайф поел, он встал и прочел короткую молитву, а потом принялся играть с женой и ласкать ее. Он снял с себя одежду и заколдованный пояс, который сделала для него мудрая Акила, и, положив все это под изголовье, обратился к Нахид и утолил свое желание. Потом Сайф положил голову на подушку и уснул, хвала всевышнему, который никогда не спит! А царица Нахид, увидев, что ео муж крепко спит, достала из-под его изголовья одежду и заколдованный пояс из кожи газели, не ведая, что судьба готовит ей гибель по воле всевышнего судии, который всем определил долю и назначил жизненный срок.

А Камария сказала Нахид, что будет ждать ее за дверью, поэтому Нахид поспешила выйти из своих покоев, чтобы передать платье Сайфа его матери, как обещала. Но вдруг во мраке ночи блеснул меч, который вспыхнул пад головой Нахид ярче молнии и одним ударом отсек ей голову, так что она упала замертво, сжимая волшебный пояс в руке. Дверь была приотворена, и проклятая Камария увидела, что случилось с Нахид. Она испугалась: что ее постигнет такая же участь, и убежала к себе, исполненная ужаса. А когда Нахид увидала меч, она успела крикнуть и разбудила царя Сайфа. Встревоженный криком, он поднял голову с подушки и, не найдя рядом с собой Нахид, встал с постели и направился к двери. Там царь Сайф увидел Нахид, умирающую в луже крови, и он огорчился и пожалел ее, ведь она была чужестранкой, и в его стране у нее не было никого из близких, не то что у других его жен. Царь Сайф не знал, кто убил Нахид, и в смятении стал стонать и плакать, проливая слезы жалости и говоря себе: «У меня было верное предчувствие и справедливое опасение: Нахид убита Тамой, дочерью Акилы, в этом нет никакого сомнения. Тама так ослеплена любовью и страстью, что забыла клятвы и нарушила свое слово».

И вдруг перед Сайфом предстала Тама и сказала:

– Да будет благословенна эта ночь, о великий царь вашего времени, о единственный, кому нет равных, о повелитель земель Йемена, о губитель злокозненных язычников!

– Ты что, издеваешься надо мною, что ли? – воскликнул Сайф. – Зачем ты величаешь меня царем? Ведь меня постиг величайший позор, невиданный среди царей арабов с давних времен!

На это Тама ответила:

– Да, ты прав, и случилось это потому, что у тебя нет разума, не то что у других царей арабов. Ведь никто на свете, ни богач, ни бедняк, не станет вести себя так, как ты.

Тут царя Сайфа охватил такой гнев, что он хотел ударить Таму, но сдержался, опасаясь смуты и раздора. Он спросил ее:

– О Тама, кто убил Нахид?

И Тама ответила:

– Не знаю, господин мой.

Но Сайф настаивал:

– Заклинаю тебя верой ислама, скажи мне правду!

Тогда Тама воскликнула:

– Клянусь тем, кто создал свет и мрак, клянусь ночью и днем, это я убила ее вот этим острым мечом!

Тогда царем Сайфом снова овладел гнев и он сказал: