Жизни Кристофера Чанта (ЛП)

Трогмортен вытянул вперед казавшийся изъеденным молью нос и ткнулся им в ладонь Кристофера.

– Великие небеса! Ты понравился этой зверюге! – воскликнул Флавиан. – Никто не осмеливается приближаться к нему ближе, чем на ярд. Габриэлю пришлось наложить на весь парковый персонал особые защитные чары, в противном случае они грозились уйти. Обычные чары не мешают ему выдирать из людей полосы.

– Как он сюда попал? – спросил Кристофер, позволив Трогмортену вежливо исследовать его руку.

– Никто не знает. По крайней мере, о том, как он прибрел сюда из Десятой серии. Мордехай нашел его в Лондоне и, смельчак, принес сюда в корзине. Он узнал его по ауре и сказал, что если он смог, то сможет и большинство волшебников, и его убьют ради его волшебных свойств. Большинство из нас считает, что это не такая уж и потеря, но Габриэль согласился с Мордехаем.

Кристофер еще не запомнил имена всех строго одетых людей, собиравшихся за воскресным столом.

– Мистер Мордехай это кто? – спросил он.

– Мордехай Робертс – мой близкий друг, но ты его еще не встречал, – ответил Флавиан. – Он сейчас работает для нас в Лондоне. Возможно, теперь мы можем продолжить с изучением трав.

В этот момент из горла Трогмортена вырвался странный звук – словно скрежет не слишком хорошо подходящих друг другу деревянных шестеренок. Трогмортен мурлыкал. Кристофер был неожиданно тронут.

– У него есть имя? – спросил он.

– Большинство людей зовут его просто Это Существо, – ответил Флавиан.

– Я буду звать его Трогмортен, – сказал Кристофер, и шестеренки Трогмортена закрутились еще громче.

– Ему нравится, – заметил Флавиан. – А теперь, пожалуйста – рассмотри этот лавр.

С дружелюбно прогуливающимся рядом Трогмортеном Кристофер выслушал всё о лаврах и обнаружил, что так воспринимать информацию гораздо проще. Его забавляло, как Флавиан тщательно старался держаться вне досягаемости Трогмортена.

С тех пор Трогмортен в  своей сдержанной манере стал единственным другом Кристофера в Замке. Они оба придерживались одного мнения о его обитателях. Однажды Кристофер видел, как Трогмортен столкнулся с Габриэлем де Виттом, спускавшимся по розовой мраморной лестнице. Трогмортен зашипел и  бросился на длинные худые ноги Габриэля, и Кристофер был очарован и восхищен тем, с какой скоростью эти длинные худые ноги взлетели обратно по лестнице, чтобы убраться подальше.

После каждого урока с Габриэлем Кристофер ненавидел его еще больше. Он решил, что комната Габриэля всегда выглядит такой темной, вопреки множеству окон, потому что отражает его личность. Габриэль никогда не смеялся. Он не терпел медлительности или ошибок и, похоже, считал, что Кристофер должен изначально, на уровне инстинкта знать всё, чему он его учил. Проблема состояла в том, что в первую неделю, когда Флавиан и Габриэль рассказывали ему о Родственных мирах, Кристофер уже знал о них всё благодаря Везделкам, и, кажется, из-за этого у Габриэля сложилось мнение, что Кристофер – хороший ученик. Но потом они перешли на разные виды магии, и Кристофер никак не мог усвоить, почему волшебство и магия кудесника не одно и то же, или чем чародейство отличается от колдовства, а оба они от магизма.

Окончание урока с Габриэлем всегда было для Кристофера облегчением. После него Кристофер обычно украдкой запускал Трогмортена внутрь, и они вдвоем исследовали Замок. Трогмортену не позволялось заходить внутрь, и поэтому Кристоферу нравилось запускать его. Пару раз благодаря удаче и хитрости обоих Трогмортен провел ночь на кровати Кристофера, мурлыча словно грохочущий футбольный мяч. Однако мисс Розали обладала способностью узнавать, где находится Трогмортен. Она почти всегда приходила в садовых перчатках и выгоняла его метлой. К счастью, мисс Розали часто бывала занята как раз после уроков, так что Трогмортен скакал рядом с Кристофером по длинным коридорам и беспорядочным чердакам, суя мордочку в странные углы и время от времени замечая:

– Уон!

Замок был громадным. Давящие, мешающие чары тяжело висели почти по всей его территории, но были части, которыми никто не пользовался, и там чары истончились. И Кристофер, и Трогмортен чувствовали себя счастливее в этих частях. На третий день они обнаружили большую круглую комнату в башне, которая когда-то, видимо, была чародейской мастерской. Вокруг на стенах висели полки, стояли три длинных верстака, а на каменном полу была нарисована пентаграмма. Но комната была заброшенной и пыльной, заполненной спертым запахом старой-старой магии.

– Уон, – счастливо произнес Трогмортен.

– Да, – согласился Кристофер.

«Зря пропадает хорошая комната. Когда я стану следующим Крестоманси, – подумал он, – я сделаю так, чтобы эта комната использовалась». И разозлился на себя, потому что он не собирался становиться следующим Крестоманси. Он подхватил эту привычку от Флавиана. «Но я могу сделать ее моей тайной лабораторией, – подумал он. – Я могу потихоньку перетащить сюда вещи».