Жизни, не похожие на мою

На календаре была осень 1994 года. Этьен закончил курс психоанализа. Объективно для него ничего не изменилось, но он чувствовал, будто в нем что-то открылось, и теперь мячом владеет команда под названием «жизнь». Психоаналитик подтвердил его ощущения, и они вместе решили провести еще один сеанс, теперь уже последний. Этот момент был волнующим: два раза в неделю в течение девяти лет ты говоришь какому-то человеку то, чего не сказал бы никому другому; завязываются совершенно своеобразные отношения, и вот по обоюдному согласию эти отношения прекращаются, ибо конечная цель их достигнута. После последнего сеанса Этьен отправился на Северный вокзал и сел на поезд до Лилля, где во второй половине дня ему предстояло повести первое занятие с группой молодых адвокатов. После занятий вся группа — в нее входила и Натали — собралась в кафе, чтобы перемыть косточки новому преподавателю. Одним Этьен очень понравился, другие высказывались резко против. Натали принадлежала к числу первых. Она считала его блестящим, оригинальным специалистом, отрицателем традиционного подхода к юриспруденции. Девушку волновал его мягкий голос, за тонким юмором угадывался богатый жизненный опыт, какая-то завораживающая тайна. Натали провела собственное расследование: узнала его адрес, выяснила, что он живет один, гуляет один, в одиночестве ходит во «Фнак» за книгами. Он нравился ей все больше и больше. На следующих занятиях ей показалось, что он интересуется девушкой с ее потока, но это ее ничуть не обеспокоило: во-первых, та девушка была уже помолвлена, а во-вторых, и это самое главное, хоть он об этом даже не догадывался, для нее он был мужчиной ее жизни. Она пригласила его на вечеринку, он не пришел. Непродолжительные курсы подходили к концу, оставалось всего несколько занятий. И тогда она отправилась к нему в суд и сообщила, что слушатели, неудовлетворенные программой, хотели бы прослушать хотя бы еще одну лекцию. На самом деле это было не так, но она подговорила десяток приятелей, и те стали статистами на последнем дополнительном занятии, состоявшемся на квартире Этьена и прошедшем в очень неформальной обстановке. В конце, когда все разошлись, Натали задержалась и предложила ему пойти в кино. Фильм назывался «Три цвета: Красный»[33], и повествовал об истории судьи — одноногого, пожилого и циничного мизантропа в исполнении Жана-Луи Трентиньяна. Но они не обратили на такое совпадение никакого внимания, потому что уже через десять минут после начала фильма Натали поцеловала Этьена. Весь оставшийся день они провели вместе, ночевать она осталась у него. Этьен понимал, что в его жизни вот-вот произойдет что-то невероятное, и испугался. У него была запланирована поездка в Лион, где он собирался провести неделю отпуска у знакомой, и он уехал в надежде успокоиться, собраться с мыслями. В Лионе он провел бессонную ночь и под утро понял, что влюбился, его любовь взаимна, надежна, тверда, и на ней он сможет построить свою жизнь. Утром Этьен позвонил Натали: я возвращаюсь, давай встретимся у меня дома; хочешь остаться со мной? Она приехала к нему с вещами, и с тех пор они больше не расставались. Но Этьену предстояло сказать ей еще кое-что, далеко не столь радостное: несмотря на то, что он уже несколько лет не делал тесты, не желая омрачать себе жизнь, он был почти уверен, что химиотерапия сделала его бесплодным. Натали не отрицала существования такого риска, поскольку хотела иметь детей, но она не стала зацикливаться на проблеме, а сразу занялась поисками ее решения. Она приобрела книгу биолога Жака Тестара[34] с описанием различных вспомогательных репродуктивных технологий: если не сработает ни один из них, у нас будут приемные дети, заявила она. Но, прежде всего, нужно пройти тест. Она все решила и организовала, ему оставалось лишь выполнять то, что от него требовалось. Натали приняла его таким, каким он был: с инвалидностью, страхами, возможной стерильностью — со всем тем, что угнетало его последние годы; все это шло одним комплектом, и этот комплект ее устраивал. Она сопровождала его в банк спермы, а через неделю они отправились туда за результатом. Секретарша сказала Этьену, что интерн хочет лично встретиться с ним, и это их встревожило, но когда интерн открыла дверь зала ожидания, то не смогла сдержать улыбку, заметив, как они жмутся друг к другу точно испуганные воробьи на краешке скамейки, обтянутой черным дерматином. И я тоже улыбнулся, видя их сидящими в обнимку на ресторанной банкетке спустя одиннадцать лет после того визита. «В последние дни мне приходилось сообщать много плохих новостей, — сказала им интерн, — поэтому мне хочется объявить хорошую: вы можете иметь ребенка». Выходя на улицу, они переглянулись: ну что, займемся? На следующий месяц Натали забеременела.