Жизни немертвых важны

Видимо, надо слезть со стола и поискать Кирича. Если он запасся вдоволь, то поделится чем-нибудь полезным, мы же друзья, как-никак…

Шевелю конечностями — чувствуются так, словно я только вчера юзал эту куклу. Ну, чисто субъективно, прошедшие пять с лишним лет никак не ощущаются, хотя они прошли, по факту.

Слезаю со стола на стул, а с него на пол и иду к двери. Ага… А как её теперь открыть? Хм…

Подпрыгиваю, чтобы достать до ручки, но ничего не получается — примерно полметра не хватает. М-мать твою.

Возвращаюсь к стулу и начинаю его толкать. Мерзкий и громкий скрип металла о металл вызывает у меня зубную боль. Но надо тащить дальше, потому что иного способа выйти отсюда я не вижу.

— Уф… — дотолкал я стул к двери.

И в этот момент, когда я уже обнял холодную ножку стула своими резиновыми ручонками, в дверь что-то мощно херакнуло.

— Ух, бля! — упал я на задницу и замер.

Новый удар по двери вызвал жалобный стон металла. А вот третий был ознаменован вмятиной посередине двери, которую затем увеличил четвёртый удар. Блядь, что там за чудовище?!

Разворачиваюсь и рыбкой запрыгиваю под стол. Как там говорят поляки? О я пердоле, о курва!

Вновь заскрипел металл, после чего на месте вмятины образовалось отверстие, в которое затем залезли две когтистые хреновины, которые сразу же начали расширять его. Сука, страшно, очень страшно!

Пусть я ничем не рискую, кроме куклы, но иммерсивность тут максимальная, эффект присутствия и вся фигня! Курва, твою мать!

В расширенное отверстие пролезла чёрная мускулистая рука, хозяин которой будто не ставил какой-то конкретной цели своим действиям.

Так, замереть, сидеть так, будто меня здесь нет, будто тут неживая кукла, которую совершенно точно не надо трогать…

Чёрная рука с белыми шипами и когтями — это ни в какие ворота. Мускулатура как у Шварценеггера в молодости, но она не для красоты, а вполне себе эквивалентна функциональностью своим объёмам.

Лежу под столом, не шевелюсь, а чёрная рука продолжает дёргаться и искать способ открыть дверь. Но обладатель руки не знал или забыл, что надо нажать на кнопку замка на ручке, которая, как я предполагаю, есть и на другой стороне двери.

Наконец, чудовище устало заниматься хернёй, поэтому рука исчезла в дыре, раздались удаляющиеся шаги, после чего вновь повисла тишина.

«Ну нахер…» — подумал я и покинул куклу.

/10 января 2027 года, сатрапия Сузиана, град Душного/

«Ёб твою мать!» — прохрипел я. — «Не таким я видел визит на Землю! Ох, блядь, не таким!»

Как у прирождённого халявщика, у меня была надежда на то, что Кирич капитально обустроился в своём бункере, накопив там достаточно добра, чтобы я взял много, а у него всё равно осталось дохренища…

Видимо, у Кирича что-то пошло не так, раз по его бункеру шастает какая-то чёрная тварь, способная пробивать сталь кулаками!

Блядь, очень жаль будет, если Кирич не выжил…

Отхожу от ритуального круга и иду к бочке с водой. Поставили тут бочку, чтобы я мог посмотреть на своё отражение — зеркала в этом мире в большом дефиците, а у нас нет ни одного.

Разглядываю свою физиономию, показываю себе язык — впечатляющие результаты роста.

Я тут, вообще-то, начал проводить эксперименты с замерами отрастания органов и употреблением альбедо. Когда это стало возможным, я начал замерять длину языка и члена, фиксируя на табуле ежесуточный прирост. И поначалу я пришёл к выводу, что при употреблении пятнадцати грамм альбедо достигается предельная скорость регенерации утраченного, но это был ошибочный вывод.

С альбедо, как оказалось, присутствует кумулятивный эффект,[25] ускоряющий регенерацию до определённой степени.

— М-хм… — вытащил я из кармана верёвочку. — М-хм…

Да, сегодня с утра я вмазал примерно двадцать грамм относительно чистого альбедо и наблюдаю трёхчасовой прирост где-то на 5–6 % выше, чем за предыдущий отрезок времени.

«Фиксируем в табличке», — подошёл я к грубому столу. — «Если динамика будет оставаться такой же, то я смогу начать членораздельно говорить уже послезавтра».

Оставляю табулу на столе и выхожу на балкон.

Наверное, людям было классно тут жить: наверное, до осады Стоянка чем-то была похожа на провинциальный российский городок, потому что манера строительства дорог, зданий, многоквартирников — всё это прямо кричало, что делали всё это люди с нашим мышлением, удобно для себя.

А если бы здесь осталась Эстрид? Мы бы встретились, наверное… Как бы я к ней отнёсся? Как я к ней вообще отношусь?

Иногда возвращаюсь к этим мыслям, потому что до сих пор не определился со своим отношением к ней. Вроде как в душе очень больно от того, что она ушла, вот так вот просто, но, с другой стороны, чувства никуда не делись. Всё ещё хочу быть с ней, несмотря ни на что. И боюсь, что если встречусь, то нутро лича возьмёт верх и я сам не пойму, как убью свою единственную любовь. Поэтому я не буду её искать, не буду думать о ней, хоть иногда и не получается, как сейчас, например…