Жизни немертвых важны

Кто-то однозначно где-то экспериментирует, считает годами бесконечные формулы, но о результатах, как всегда, никто не распространяется. Даже не продают, насколько знаю. Да за какие деньги вообще можно продавать результаты многолетних расчётов, открывающие, скажем, портал в соседний мир? Маловероятно, конечно, открыть такой портал с нихуя, но всё же.

Ритуальная магия, если резюмировать, может практически всё, но не прощает просчётов и требует очень дохрена.

Я тут не гений ритуалистики, у меня даже соответствующего навыка нет, несмотря на то, что я активно пользовался ритуалами всё это время, поэтому не смогу даже правильно начать расчёты. Это как с компьютером: пользуйся, юзверь, на здоровье, но в программировании ты от этого шарить лучше не станешь, если не начнёшь учиться по этому профилю, конечно же.

Но, всё же, логику построения ритуалов я знаю, поэтому в моих силах внести незначительную правку, которая не потребует слишком сильного изменения ритуального круга. Ведь правда же?

/16 января 2027 года, сатрапия Сузиана, град Душного/

— Сука! Ненавижу! Ненавижу! А-а-а!!! — я вылетел на улицу и начал ожесточённо избивать землю кулаками. — Мразь, блядь, скотская!!! А-а-а!!! Как же я тебя ненавижу!!!

Исписал стену сочетаниями рун, построил сложную схему, которая должна была стать непротиворечивой и работоспособной, но теперь я понимаю, что слишком тупой, чтобы объять эту гигантскую конструкцию своим разумом.

Одна маленькая правочка, мать твою! Одна! И всё, нахрен, накрылось медным тазом!

Ритуальную формулу нужно строить с нуля, потому что не предусмотрено, оказывается, такого сочетания, при котором в данной формуле может существовать вот эта конкретная руна… И понял это я исключительно методом подбора.

Нужен комп.

— Повелитель, что-то случилось? — подошёл ко мне Кагемаса Кодзуки, член отряда «Кодзима».

— Ничего не случилось, — ответил я. — Продолжайте патрулирование.

— Слушаюсь, повелитель, — поклонился Кодзуки и дал знак Кендзо Цузимото и Сюнтаро Фурукаве. — Продолжаем патрулирование.

Вытаскиваю последнюю сигарету и смотрю на неё задумчиво. А какая разница, да? Если всё равно последняя, то нахрена вообще тянуть?

Иду к плавильне, построенной из иномирного кирпича, киваю Кумбасару, продолжающему плавку, после чего подкуриваю сигарету от уголька, взятого голой рукой — отрегенится всё быстро и неизбежно, поэтому пофигу вообще.

Умеренно затягиваюсь и вновь погружаюсь в размышления.

Шесть дней просрал. Никакого результата, м-мать его за ногу. Никакого.

Однозначно нужен комп.

Ну почему я раньше об этом не задумывался? Почему не предусмотрел гипотетическую потребность в правке конкретно этого ритуала?

— Хех, знал бы прикуп — жил бы в Сочи, — произнёс я и сделал очередную затяжку.

Может, назвать этот город Сочи? Не был там никогда — денег даже на путешествия внутри страны никогда не было. Хм, нет. Тут рядом Сузы, а мы ставим Сочи? Как-то вторичненько и будто бы с закосом.

А ещё мне хочется обессмертить свою фамилию, чтобы помнили и знали…

— Придумал! — воскликнул я. — Душной-сити! М-хм… Нет, тоже как-то не очень…

Надо прогуляться и проветрить голову. Лучше всего это делать на крепостной стене.

Выхожу к вратам по главной городской улице, минуя несколько завалов, которые до сих пор разгребают обычные мертвецы — город следует привести в порядок, а то неприятно, когда мусор валяется в каждом здании и на дороге.

Вхожу в башню над вратами и осматриваюсь. Тут были места для установки орудий, но орудия забрали персы, аккуратно раскрутив крепления — как только догадались? А понятно как. Военнопленные оказали содействие.

На стене слегка ветрено. Тёплый ветер приносит запахи полевых трав и что-то хвойное. Птички осторожно чирикают в лесу, что относительно недалеко от стены — слышать я стал многократно лучше, а при взгляде на лес я почувствовал, что там есть жизнь, летающая и сухопутная.

Зенки тоже отросли, вместе с носом, языком и членом с яйцами. Теперь, усвоив ошибки прошлого, я вошёл в новую стадию своей нежизни, совершенно другим личем…

— …!و سپس گفت: ما توافق کردیم که روز دوشنبه پرداخت کنیم, — услышал чей-то спич на персидском языке.

— و چه جوابی دادی؟, — спросил второй голос.

— !من به او گفتم که به ارمنستان برود, — ответил первый и рассмеялся.[28]

Оглядываюсь на звук и вижу, что эти двое стоят у пристройки и попивают винишко из стаканов. Котик и Стрэйн. Болтают на родном языке, ясненько.

— Так! — спрыгнул я со стены и подбежал к ним. — Кто-то сказал что-то типа «Душной»?

— Вечного правления тебе, повелитель! — синхронно вытянулись по струнке оба немёртвых.

— Я задал вопрос, — оглядел я их подозрительным взглядом.

— Никто не говорил Душной, повелитель, — заверил меня Котик.

— Но я почти отчётливо слышал, — нахмурил я брови. — Ну-ка, воспроизведите свой разговор в точности, на персидском.

Котик посмотрел на меня недоуменно, но начал говорить.

— Стоп! Вот это! — прервал я его. — «Душной» что?

— Понедельник, повелитель, — улыбнулся Стрэйн. — Он сказал «понедельник», а не «Душной».