Жмурик или Спящий красавец по-корейски

— Обязательно, — хмыкнув, сделала первый глоток, довольно вздохнув, и хихикнула, глядя на этого жующего монстра. — Тело закатаем в ковёр, вывезем в лес и я даже подсвечу тебе фонариком, пока ты будешь копать могилку. Лопаткой. Сапёрной. «Азарт» называется. Всё ещё хочется прибить мажорчиков?

Шут задумчиво почесал затылок и выдал, с кровожадной улыбкой заправского маньяка, подпорченную спешно дожёвываем бутербродом:

— Агась. Только теперь подумываю сначала увезти их в лес, потом заставить выкопать себе могилку и уже после этого сделать себе харакири при помощи так любимой тобою сапёрной лопатки.

Мой тихий смешок вызвал ответную широченную лыбу. При этом на лице у Лёшки появлялись такие забавные ямочки на щеках, что не возможно было не умилиться. Особенно, когда прекрасно знаешь, на что он на самом-то деле способен. Только с виду раздолбай раздолбаем, бывшая уличная шпана выросшая до отъявленного, коварного интригана под чутким руководством некоторых. А на деле та ещё пиранья.

Вот вроде бы милая, незаметная, маленькая рыбка, а как рот откроет, так и не знаешь, куда бы от неё спрятаться. Хотя, на мой скромный взгляд, это вряд ли тебя спасёт.

Задумавшись, я выпала из реальности минут на пять. И вернулась обратно из собственных путаных мыслей, только когда Лёшка пощёлкал пальцами у меня перед носом. И то, лишь для того, что бы вздохнул, подпирая щёку кулаком и широко зевнуть в ответ.

— Оу, трупоманка моя, да ты ж сейчас уснёшь прямо носом в кружку, — озадаченно протянул Шут, пока я его разглядывала, подперев щёку кулаком.

— Иди нафиг, — лениво отмахнулась от него, опираясь плечом на стену, и потёрла переносицу, прикрыв глаза. — Это ты у нас организм молодой, полный энергии и жажды действий. Тебя и после двух бессонных ночей можно принять за зайца из рекламы батареек. А моя тёмность уже в том возрасте, когда вроде бы ещё любишь тусовки, но уже присматриваешь сковородки по акции. Так что мне в… — тут я приоткрыла один глаз и глянула на таймер на микроволновке. — В десять утра первого января вполне простительно быть чуть живее и сообразительнее зомби.

— Если тебя это утешит, ты была бы очень милым зомби, — захихикала эта пакость, допивая чай и рыская в полупустой баночке с конфетами.

— Если тебя это утешит, — вернула ему его же ехидный тон, добродушно усмехнувшись, — то на твои мозги я бы не претендовала. ввиду их отсутствия.

— Уела, — со вздохом признался Шут и весело фыркнул. что бы тут же подскочить, звучно хлопнув себя по лбу. — Во я дебил! Щас!

— Самокритично, — пробормотала себе под нос, с трудом соскребая себя со стула и заваривая новую порцию чая. Видимо, не стоило в последние несколько дней работать в две смены, подменяя заболевших коллег по цеху. Потому как, судя по ощущениям, организм задавил все зачатки бодрости и объявил тотальную обструкцию любой попытки двигаться, действовать или что-то делать.

Не то, что бы я была сильно против поваляться на диване в собственный выходной. Однако, мало того, что у меня в квартире лёгкий бардак, друзья ждут в гости и в холодильнике мышь повесилась. У меня ещё и незнакомый чувак на полу дрыхнет. И вот что делать с последним я себе, если честно, плохо представляю.

Ранним утром после дежурства всё казалось очень простым. Держаться за Жмурика по пути к такси, что бы самой где-нибудь не навернуться и не вырубиться в ближайшем сугробе, добраться до квартиры, устроить гостя и завалиться спать до того, как усну в процессе чистки зубов. И этот план было очень легко привести в исполнение.

Тем более что сам оживший мертвяк даже не сопротивлялся, когда я уцепив его за руку, вытащила болезного из раздевалки, где он в наглую дрых, и потянула в сторону выхода.

И даже сквозь навалившуюся свинцовую усталость не смогла не отметить насколько милым и уютным что ли, был этот недоделанный кореец.

Правда, поутру, как говорится, они проснулись. На место розовых мечтаний пришла суровая реальность, напомнившая, что в моей квартире незнакомый мужик, болтающий на непонятном мне языке. И что с этим делать я в принципе не представляю.

Вновь задумавшись над внезапно образовавшимися проблемами (и проклиная приступ собственного человеколюбия), я совершенно не обратила внимания на подозрительное шевеление со стороны коридора. И вскрикнула от неожиданности, когда внезапно подкравшийся Шут, схватил меня за талию со спины, прижал к себе и протянул небольшую чёрную коробку, перетянутую алой лентой.

— С новым годом, трупоманка моя обожаемая! С новым счастьем, с новым списком… — чмокнув меня в щёку, Шут сунув коробку мне в руки. — Упс, это не из этой оперы. Хотя у тебя явно есть личный, расстрельный список на все случаи жизни! Давай, открывай. Я хочу видеть твоё лицо!

— Ты в этом самом списке будешь на первом месте, если не перестанешь подкрадываться, зараза лохматая! — беззлобно треснула его ладонью по лбу, с опаской принимая подношение. — Я боюсь спрашивать… Это что?

— Хм… Подарок? — и бровь так выразительно выгнул, что я без особого труда определила, у кого он этому трюку научился.