Жмурик, или Спящий красавец по-корейски

А Коля, может быть, наконец-то поймёт, что не стоит быть настолько самоуверенным. И что такое понятие, как «человеческий фактор» способно принести проблемы даже в самый отлаженный механизм по добыче денег криминальными методами. Пусть даже бирки оказались перепутаны не так уж и случайно, но кто об этом знает-то? Кроме меня?

Вздохнув, умылась и пригладила стоящие дыбом волосы мокрыми руками. Из зеркала на меня смотрел упырь. Самый натуральный. От былого жизнерадостного и сияющего счастьем лица осталась бледная тень того самого отца Гамлета. Ещё и щёку в крови где-то успела испачкать и не заметить этого, как ни странно. А ещё где-то в глубине души робко шевельнулась совесть, понукаемая благополучно задвинутой, куда подальше моралью.

Я не садист. Я ненавижу давить на и так почерневших от горя людей. Я ненавижу причинять боль тем, кто потерял своих близких и заставлять их переживать эту боль снова и снова. Честно ненавижу. Но выбирая между чужими страданиями и собственной жизнью, я волей-неволей выберу жизнь. И да, это было подло с моей стороны поменять бирки и так поступить с телом парня и с его семьёй…

Но если смотреть с другой стороны, разве так уж плох тот факт, что именно благодаря нему полиция разгорится немалым интересом к тому, что творится в нашем родном морге?

Правда, чего я не ожидала, так это того что сотрудники этого чёртова похоронного бюро совершат такой идиотский поступок. То ли новички в смене были, то ли просто цейтнот… Я, конечно, не в претензии, получилось даже лучше чем надо. Но положа руку на сердце, я бы предпочла обойтись без такого чудесатого стечения обстоятельств. Впрочем, как говорится, что не делается, то к лучшему.

Разве нет?

— Твоих рук дело?! — гневное, ядовитое шипение, раздавшееся позади меня, даже почти не напугало. Организм настолько хотел спать, что я всего лишь глянула на отражение блондина в зеркало и вопросительно вскинула бровь, сцедив зевок в кулак.

И хрипло выдохнула, дёрнув уголками губ в намёке на усмешку:

— Ты извини, конечно, Николя, но ты мне не настолько дорог, что бы идти против своих принципов, — тут я, конечно, знатно покривила душой. — И я не настолько деградировала, что бы издеваться над мёртвыми и семьями, потерявших своих близких! Если ты моральный урод, это вовсе не означает, что надо всех остальных мерить по себе!

— Я знаю, что это сделала ты, Харон. Других сумасшедших, способных на такую якобы «случайную» ошибку вряд ли можно найти, — он подошёл ближе, нависнув надо мной и схватив холодными пальцами за шею сзади, сжимая, но не сильно. — На что ты, сука, надеешься? Что менты докопаются до правды? Или что?

— Я надеюсь на то, что ты сдохнешь. Рано или поздно, — дёрнувшись, я с размаху врезала локтем ему по рёбрам, вынудив разжать пальцы и отступить назад. После чего развернулась, опёршись поясницей на раковину и скрестив руки на груди. Смерила Колю хмурым взглядом и криво усмехнулась. — И я с радостью проводила бы тебя в последний путь. Поверь, если ты окажешься на моём столе, у меня рука не дрогнет. Но увы, Коля, это всего лишь мечты… И я понятия не имею, до чего докопаются менты. Надеюсь, что до правды. Ну а если нет… Что ж, горевать не буду. Судя по твоим поступкам, мозги тебе деньгами конкретно выбило, раз такие ошибки творить начинаешь! Или ты думал я не пойму, что случилось с телом?

— Тварь… — Коля замахнулся, сжимая руки в кулаки.

— Коля, а ты ничего не забыл? — кто бы знал, чего мне стоило произнести это спокойно, холодно с лёгкой насмешкой… У меня коленки дрожали и зубы не стучали только потому, что язык без костей и мёл всё подряд, тыкая коллегу в его собственные ошибки. — Свидетели, Коля, это такие странные звери, которые появляются по принципу вдруг откуда ни возьмись. А ещё Коля, есть такие нехорошие дяди, которые наряд полиции называются. И товарищ лейтенант вполне может заинтересоваться, чего это вдруг крики по всему моргу начались?

— У них есть свои люди в ментуре, зря надеешься…

— А я давно уже ни на что не надеюсь, Коля. Работа в морге как-то отучает от лишних иллюзий, — хмыкнув, я осторожно обошла застывшего мужчину и вернулась в раздевалку, стягивая с себя халат. Бросила его на скамейку, натянула пуховик, засунула вещи в рюкзак и бросила на прощание. — Но не смотря на все связи… На то, что бы выпутать тебя понадобиться время. И деньги. И беспокойство лишнее… А ты вообще, уверен, что они захотят так с тобой возиться-то? Нет, Коля, ты явно себя переоцениваешь… Адьёс, амигос!

Уж не знаю, что сыграло мне на руку, но Коленька с места не двинулся, сверля меня ненавидящим взглядом. А я старалась как можно быстрее покинуть любимое рабочее место. Быть битой в третий раз, это знаете ли не то время препровождения, которым мне хотелось бы заняться этим вечером!