Жмурки с любовью

– С этой точки зрения я проблему не рассматривала.

Мы словно раскрыли мировой заговор. Только вот незадача – главными злодеями оказались вовсе не маги. Аристократы во главе с императором выкашивали целое сословие просто потому, что боялись потенциального бунта. Они чувствовали себя слабее и не давали шанса на выживание тем, кто теоретически мог их свергнуть. Мне стало стыдно, что я принадлежу к дворянам. Будто это делало меня соучастницей.

– Об этом необходимо рассказать, – заявила я.

– Кому?

– Хотя бы другим магполицейским. Их используют вслепую.

– Какой реакции ты от них ожидаешь? – насупился Эрланд. – Думаешь, они сдадут значки и пистолеты и откажутся ловить магов? Вынужден тебя разочаровать: этого не случится.

– Неужели тебе все равно? Ты готов и дальше уничтожать магов, зная, что тобой пользуются?

– Магполицейский – это не просто работа. Это, если хочешь, личные счеты.

Я вздрогнула от его черствого голоса. Слова были пропитаны ненавистью. Люди не без причины становятся магполицейскими, они приходят в профессию убивать. Извести магов на корню – вот мечта любого магоборца. И капитан прав: таким, как он, плевать на причины запрета магии.

– Как я уже говорила, маркиз – не мистер Никто, – произнесла осторожно. Было чувство, будто иду по неокрепшему льду – каждое слово, как шаг, надо тщательно выверять. – У тебя есть другой подозреваемый?

Вопрос был продиктован страхом. Учитывая отношение Эрланда к магам, мистеру Никто не поздоровится, если он его найдет.

– А что, у тебя имеется кто-то на примете? – насторожился мужчина.

– Откуда? Я всего лишь девушка, а не капитан магполиции, – чувствуя себя шпионом в стане врага, я упрямо поджала губы.

Ни при каких обстоятельствах не назову имя Магнуса! Пусть пытает меня, если хочет, я – кремень.

– О, так ты надеешься, что я подкину тебе очередную кандидатуру для поцелуя, – желчно произнес Эрланд.

– Откуда столько злости? В конце концов, ты сам меня оттолкнул. Так что я имею полное право целоваться с кем хочу и когда хочу. Не тебе меня контролировать.

– Надо же, как ты заговорила. – Он наклонился вперед, ближе ко мне. – Жизнь в борделе изменила твои принципы, да?

– Не пытайся быть хуже, чем ты есть. Ты и так не подарок.

– Я не смешиваю работу с личным, – заявил он.

Прозвучало как оправдание, и разозлилась уже я. Как будто я висну у него на шее и умоляю ответить мне взаимностью! Это он поднял тему, он изображает из себя ревнивца. А ведь я уже почти смирилась, что между нами ничего не может быть.

– Так не смешивай, – огрызнулась я. – Занимайся ловлей магов, а меня оставь в покое.

– Ты этого хочешь? – Эрланд не сводил с меня внимательного взгляда. – Или, может, ты хочешь, чтобы я тебя поцеловал? Или даже рассчитываешь на что-то большее?

– Вот уж нет. – Я выставила руки перед собой в защитном жесте. – За кого ты меня принимаешь?

– За ту, что целуется со всеми подряд. Так чем я хуже других?

Одним быстрым движением он перебрался ко мне. Прижав меня к сиденью, Эрланд навис надо мной. Правой рукой он схватил меня за талию и притянул к себе, левой придерживал за бедро, чтобы не брыкалась.

Грубость со стороны Эрланда стала для меня неожиданностью. Да, он сложный и не всегда приятный человек, но принуждение – это перебор. Неужели всему виной мой поцелуй с маркизом? Это он привел его в бешенство? Благо я умолчала, что до этого проверила Роба.

– Как же твоя девушка? – воззвала я к разуму мужчины.

– Какая девушка? – переспросил он, склоняясь ко мне.

Маневр не удался. Зато я выяснила любопытную вещь: похоже, история с девушкой – выдумка. Нет у капитана никого. Это и рассердило меня, и обнадежило. Подобная мешанина эмоций сопровождала каждое мое общение с Эрландом.

Видя, что словами ничего не исправить, я вступила в борьбу за остатки своей чести. Все-таки одно дело – поцелуй по обоюдному желанию, другое – вырванный силой. Кем Эрланд себя возомнил? То, что я испытываю к нему чувства, не повод играть мной. Прямо сейчас я скорее ненавидела капитана Картра, чем любила.

Я дернулась, пытаясь высвободить хотя бы руки, зажатые между нашими телами.

– Ты не такой кретин, каким хочешь казаться, – выдохнула практически ему в губы.

– Откуда тебе знать?

Я посмотрела мужчине в глаза:

– Отпусти меня. Так ты ничего не добьешься.

Он, естественно, проигнорировал просьбу. Да что ж такое! Думал ли папа, изобретая экипаж, что его дочь в нем будут то и дело зажимать?

Физически Эрланд был сильнее, и я прибегла к помощи магии. «Чары», к счастью, еще не до конца покинули кровь, и мне не составило труда отшвырнуть Эрланда на противоположное сиденье.

Капитан приложился затылком к стене кабины и грязно выругался. Пока он, потирая ушиб, приходил в себя, я одергивала юбку и поправляла прическу. Попутно думала о том, что мужчина мог сделать гораздо больше, но в итоге тянул время, не переходя к активным действиям, и даже не поцеловал. Он словно нарочно притворился мерзавцем, чтобы оттолкнуть меня.

– Это было грубо, – произнес он, морщась от боли.

– И это говоришь мне ты?! – возмутилась я.