Жнани-йога

Следует помнить, что самые дикие из известных нам теперь рас в сущности настолько же сильно отличаются от высших человеческих типов – американцев, европейцев и индусов, как и от высших пород обезьян. Действительно, кажется, высшей обезьяне гораздо легче было бы развиваться в бушмена, готтентота или австралийского туземца, чем последнему превратиться в Эмерсона, Шекспира или индусского мудреца. Как показал Геккель, человеческий мозг, по своему строению, сравнительно с мозгом шимпанзе, имеет меньше различий, чем мозг шимпанзе в сравнении с мозгом лемура. Тот же ученый говорит нам, что в такой важной черте мозга, как глубокие мозговые извилины, различие между высоко цивилизованным человеком и дикарем гораздо большее, чем между дикарем и высшей человекоподобной обезьяной. Дарвин, описывая обитателей Огненной Земли, которые относятся к самому низшему типу дикарей, говорит: «Самые их знаки и выражения нам менее понятны, чем знаки и выражения прирученного животного. Эти люди обладают инстинктом животных, но не могут похвалиться человеческим разумом – по крайней мере, искусствами, вытекающими из этого разума».

Профессор Клодд, описывая «первобытного человека», говорит: «Он, несомненно, стоял ниже, чем самые низшие дикари нашего времени, – сильное, ловкое двуногое существо, с острыми органами чувств, всегда более острыми у дикаря, вследствие постоянного упражнения, чем у цивилизованного человека (который восполняет их знанием), с сильными инстинктами, неконтролируемыми и порывистыми эмоциями, слабой любознательностью и только возникающей способностью рассуждать; не способный предвидеть завтрашний день или понять вчерашний, живущий со дня на день дикими продуктами природы, одевающийся в кожу и древесную кору или вымазанный глиной и находящий пристанище в деревьях или пещерах; несведущий в самых простых искусствах, кроме вырезания каменных топоров и, может быть, высекания огня; суровый в своих жизненных потребностях, со смутным ощущением права на жизнь и на продукты своего труда, но постепенно вынужденный общими опасностями и своими стремлениями образовывать союзы с себе подобными, случайные вначале, причем сила таких соединений зависит от звуков, знаков и жестов».

Таков был первоначальный человек. Тех, кто интересуется вопросом о нем, мы отсылаем к двум изумительным рассказам о пещерных людях, написанных в форме повестей двумя известными современными писателями. Книги эти: 1) «История Аба» Стенли Ватерлоо, и 2) «До Адама» Джека Лондона. Обе книги являются фантастическими рассказами, в которых вымысел переплетен с научными фактами.

А теперь, в заключение, прежде чем перейти к «духовной эволюции», являющейся темой следующего нашего чтения, мы снова обращаем ваше внимание на существенное различие между учениями Запада и Востока. Западные ученые придерживаются механической теории жизни. По их понятиям, жизнь действует без необходимости предварительного существования ума, и они считают ум «продуктом» определенной стадии развития. Восточные же ученые утверждают, что ум скрывается за всяким шагом эволюции; он лежит под ней и предшествует всякой работе, – ум есть причина, а не следствие или продукт. Западные ученые говорят, что ум был порожден старанием материи создать высшие формы самой себя. На Востоке утверждают, что весь процесс эволюции вызван умом, стремящимся, борющимся и пробивающимся вперед к своему более полному выражению, – к освобождению себя от сковывающей и задерживающей его материи – и борьба приводит к развертыванию, заставляющему сбрасывать и уничтожать оболочку за оболочкой сковывающих материальных уз, в усилии освободить заключенный дух, который стоит позади разума. По учениям йогов, эволюционное побуждение является давлением скрытого духа, стремящегося освободиться от тяжко давящих его уз и оков.

Борьба и страдания эволюции – это родовые муки освобождения духа из недр материи. Подобно всякому рождению, оно сопровождается болью и страданием, но конец оправдывает все это. И как женщина забывает свои прошедшие муки, радостно глядя на лицо, форму и жизнь своего любимого младенца, так же и душа забывает муки духовного рождения ради красоты и благородства того, что, в конце концов, родится из нее.

Изучим же хорошенько историю физической эволюции, но не затеряемся в ней, ибо она – только преддверие в истории расцвета духа.