Жнец

На голове у нее была красная шапочка, широкая беззубая ухмылка и красный джемпер. Когда бы ни делали этот снимок, она была счастлива и улыбалась фотографу. Она делила комнату с этой маленькой девочкой? Она смотрела в эти большие глаза? Были ли у нее в голове стёрты эти воспоминания?

Еще одна фотография, без рамки, на дне комода, заставила ее моргнуть. Она медленно вынула ее, пристально глядя. Это была она на выпускном, получала диплом и улыбалась. Откуда у него это фото? Зачем ему это фото?

— Мне нужно одеться.

Обернувшись, она поспешно отложила

фотографию и смотрела, как он стоит у ванной, обернув бедра полотенцем, и изучая ее. Она никогда не понимала, как мужчина его роста может двигаться так тихо, как он. Он видел, как она наблюдала за фотографией, и, очевидно, знал, что она это сделает, как только он позволил ей войти в свою спальню.

Итак, она ждала, что он отреагирует или что-то скажет. Может, упомянет что-нибудь о его сестре или о том, что он спрятал ее фотографию в своем доме. Он этого не сделал.

По-видимому, невозмутимый, он прошел через спальню, открыл шкаф, вынул аккуратно отглаженный костюм серого цвета и положил его на кровать. Он заметил, что у нее это получилось, остановился, а затем вернулся к белой хлопковой футболке и спортивным штанам. Закрыв дверь, он положил их на кровать и взглянул на нее.

— Надень это после того, как освежишься, — указал он на одежду. — И забери сегодня все остальное.

Добавить в список, переехать.

Нерешительно идя в сторону ванной и

вытирая волосы полотенцем, Морана остановилась, не зная, стоит ли ей что-то сказать. Закусив губу, она продолжила движение и закрыла за собой дверь. Ванная, которую она тоже не ценила в темноте ночи, выглядела потрясающе при дневном свете. Гигантские окна занимали четверть передней стены от потолка, наполняя пространство естественным светом. Ванна на ножках, которую она использовала накануне вечером, стояла у стены, перед которой находилась просторная душевая кабина, обнесенная матовым стеклом. Тема коричнево-зеленого леса проявилась и в этом пространстве.

Сняв с себя футболку, Морана повернулась к большой гранитной раковине в нескольких шагах от ванны и посмотрела на себя в зеркало. Ее щеки покраснели, волосы превратились в шелковистое гнездо, пахнущее его шампунем, а губы изрядно распухли. Она была похожа на женщину, которая рано утром познала любовь, и только на шее остались единственные следы вчерашнего нападения. Отпечаток руки обвился вокруг ее шеи, как ядовитая змея.

Морана провела легкими пальцами по синяку, ярость за то, что произошло, наконец заполнила ее тело. Вытащив запасную зубную щетку из шкафа под раковиной, Морана освежилась и приняла душ в рекордно короткие сроки. Обернувшись зеленым полотенцем, она пошла в спальню и обнаружила, что она пуста.

Добавить в список: узнать, что случилось с

Луной Кейн.

Подготовившись, она быстро оделась снова в

его одежду, складывая ее, чтобы она соответствовала размеру, но не падала ей на лицо, и вышла. От запаха свежего тоста у нее заурчало в животе. Боже, она была голодна. Следуя своему носу, она легко спустилась по лестнице, осмотрела дом и увидела, что он изменился. Чем ближе она подходила к фойе, тем холоднее становилось, пока само фойе не становилось полностью белым, серым и синим. Зачарованный, намек на то, как глубоко он скрывал от всех свою сущность и как он позволил ей войти, снова ударил ее.

Свернув налево, она вошла в просторную кухню, почти точную копию кухни в пентхаусе, и не удивилась, увидев, что он готовит. Однако ее удивило то, как хорошо он выглядел, готовя в костюме. Она никогда не осознавала, насколько это жарко, пока не стояла там, наблюдая за его мускулистой, острой формой, борющейся с яичницей.

— Кухня полностью укомплектована, — сказал он, даже не оборачиваясь, давая понять, насколько настроены на нее его чувства. — Зия приносит продукты каждую субботу утром. Там висит листочек, — наклоняется головой к холодильнику, — Так что все, что захочешь, просто напиши.

Тостер звякнул, и Морана подошла к нему.

— Сливочное масло? — спросила она его.

— Посолил.

Кивнув, восхищаясь легкостью, с которой они перемещались по пространству, она приготовила тосты на тарелках, обошла стойку с островком и прыгнула дальше, дежавю из пентхауса поразила ее. Она могла к этому привыкнуть.

— А как насчет домашнего хозяйства?

Он выключил газ, подавая яйца обоим.

— Зия. У нее есть ключи, поэтому она приходит два раза в неделю, чтобы позаботиться о них. Я принесу тебе ключи сегодня вечером.

Усевшись напротив нее, он передал ей стакан

апельсинового сока и выпил кофе. Морана приподняла бровь.

— А спальня?

Он поднял глаза, его глаза блестели в утреннем свете, исходящем из окон.

— Остается запертой. Я сам об этом забочусь.

— Итак, он готовит и убирает? — Морана жевала вкусные яйца. — Мужчина моего сердца.

Она увидела, как его губы дернулись, как она и собиралась, и почувствовала, как что-то теплое

укоренилось в ее животе.