Жнец

Подтвердив посыльному, что мы сейчас отбываем, я всем своим показал знаками, что сворачиваемся, запустил движок своей машины и подкатил к одной из зениток. Накинув сцепку, взял её на буксир. Пополнения из батальона я так и не получил, видимо, нужные специалисты найдены не были, пришлось снова самому всё делать. Вернув Лосеву бойцов, чтобы у него собрался полноценный расчёт, забрал Пряхина, и мы покатили за посыльным, который на своём коне возглавлял колонну. Машина Лосева замыкала.

Через шесть километров, покрутившись по полевым дорогам, мы встали у рощицы, где виднелось несколько палаток и пара землянок, судя по земле – свежевырытых. Штаб дивизии защищала одна зенитка счетверённых пулемётов, но стоявшая на треноге на земле. Я покинул кабину и, поправляя на ходу форму, направился к палаткам, у которых стояла группа командиров. Определив, кто комдив, – это было не трудно, он здесь был один в звании полковника, – я подошёл и, вскинув руку к виску, доложил о прибытии, вопросительно посмотрев на него. Тот, к моему удивлению, начал с ора: брызгая слюной, прошёлся по моему внешнему виду, мол, я позорю честь командира, разоделся, как простой боец, ну и по разной мелочовке, высосанной из пальца. После чего сказал:

– Вот что, лейтенант, я связался со штабом нашего корпуса и узнал, что ваша армия не вышла из окружения, штаб сгинул где-то в одном из колец, поэтому твоё подразделение входит в состав моей дивизии. Ты неплохо себя показал и, думаю, достоин. Всё ясно?

– Нет, товарищ полковник. Это самоуправство. Когда штаб 4-й армии выйдет из окружения, я доложу моему непосредственному командованию о ваших делах. Тем более, как мне стало известно, ваша дивизия вообще в другой армии числится, а какие-то части нашей армии должны выйти, и я присоединюсь к ним.

– Лейтенант, ты с ума сошёл? Тебе ясно было сказано, что ты входишь в нашу дивизию. Или под трибунал захотел за отказ выполнить приказ старшего по званию?

– Нет, не захотел, – медленно проговорил я.

– Тогда разворачивай пулемёты, теперь вы защищаете мой штаб. Всё ясно?

– Да, товарищ полковник.

– После этого подойдёшь к начштаба, всё оформим, заодно насчёт пополнения поговорим.

– Есть, – козырнул я, догадавшись, почему пополнения в батальоне не получил. – Разрешите идти?

– Идите.

Чётко развернувшись, я направился к своим машинам, где меня ожидали встревоженные бойцы, которые видели, как меня строили, хотя и не всё уловили. Подойдя, я негромко, чтобы любопытные из штаба дивизии не слышали, сообщил:

– Местное командование нас решило закабалить, подумали, что мы бесхозные. Так что сбегаем. Сержант, во время движения держи на прицеле местную зенитку, как бы чего не удумали, остальным тоже оружие под рукой иметь, если нас вздумают преследовать. Скоро ночь, темнота нас скроет.

Бойцы разошлись по машинам, я сел в кабину своего грузовика и, запустив движок, разгоняясь, направился к выезду. Остальные последовали, как по ниточке, за мной. Поначалу в штабе дивизии не поняли, что происходит, но, когда мы двинули к полевой дороге, забегали. Правда, стрелять не стали, но выслали шестерых всадников, которые нас быстро нагнали примерно в километре от расположения штаба. Старлей, начальник связи дивизии, остановив мою машину, матерно приказал возвращаться, в ответ я тоже матом послал его и полковника, попросив передать ему мои приветы. Мои бойцы при этом держали всадников на прицеле, особенно старлей неуютно чувствовал себя под прицелом крупнокалиберного пулемёта, но лицо держал. Всё так же матерясь, он развернулся, и все всадники поскакали обратно, а мы двинули дальше. Я прекрасно понимал, что нарушил закон, но и полковник обнаглел: решил сначала меня построить, а потом сунуть конфетку, мол, беру тебя к себе, не такой ты и пропащий. Думаю, сор из избы он выносить не будет, максимум передаст в корпус, чтобы меня остановили. Но, уйдя за зону действий этого корпуса, я смогу действовать свободно, а вернувшись в штаб нашей армии, вообще обелю себя. А сейчас на трассу лучше не выезжать, там посты, мы поедем просёлочными дорогами и, думаю, за ночь уйдём подальше. Тут Могилёв в тридцати километрах, туда и двинем… Ну не хотел я идти в дивизию этого полковника, там от всего чернухой веяло, положит он моих людей и мой взвод, а я этого не хочу. Они через ад прошли с тем боем у моста, и вот так дёшево продать их? Ну уж нет.

Когда стемнело, мы пристроились к автоколонне, уходившей в тыл и, спокойно минуя все посты, добрались до Могилёва. И когда на горизонте показались окраины города, ушли от колонны в сторону и в небольшой рощице рядом с каким-то подразделением встали на ночёвку. Время уже за полночь, нужно отдохнуть. Выставив часового, взвод улёгся спать. Побудка в семь утра.