Жнец

Чем дальше она убегала от особняка, тем более тусклым становился свет. Тьма смыкалась вокруг нее, а страх накатил снова, когда Морана осознала, что на нее могут напасть откуда угодно, и она даже не сумеет этого предвидеть. Глаза горели, она чувствовала, что тело уже готово сдаться. Оно не привыкло к таким внезапным нагрузкам, через которые ему пришлось пройти. Конечно, Морана занималась спортом, но не так интенсивно. Ее тело было не приспособлено к подобному. Она начнет тренироваться. Она поклялась, что если переживет эту ночь (это стало ее мантрой), то станет больше тренироваться на случай, если подобное однажды повторится. Сегодня Морана едва сумела выбраться из своей комнаты. Каждый раз так не получится, поэтому ей нужно подготовиться, чтобы быть достаточно сильной и с оружием и без него. Такой, как Тристан. Боже, она надеялась, что выживет. У них все только началось. Она не может умереть, только не сейчас.

Три метра.

Ладони взмокли, и стало трудно держать телефон, но Морана пробиралась вперед. Волосы растрепались, ноги перепачкались, футболка почти сползла с плеча. Ей нужно туда добраться, просто добраться. И тогда она рухнет. Заснет и никогда не проснется. Но, господи, она должна справиться. Морана не смела остановиться и обернуться. Возможно, незнакомец нагонял ее, почти дышал ей в затылок или мог спрятаться в темноте. Она не знала, что хуже.

Полтора метра.

Перепрыгивая через две ступеньки за раз, Морана добежала до большой деревянной двери и заколотила в нее, чувствуя, как протестуют кулаки от сильных повторяющихся ударов.

– Данте, – попыталась произнести она, но голос не слушался, а все тело дрожало.

Она оглянулась. На таком удалении от особняка лужайку не освещал ни один фонарь. Морану окружила темнота, а в темноте скрывался убийца. Она даже не представляла, где он.

На глаза навернулись слезы, желудок свело, но Морана продолжала колотить в деревянную дверь, пока не услышала движение с той стороны.

Внезапно дверь распахнулась, и на пороге появился Данте в одних джинсах и с нацеленным на нее пистолетом в руке.

Морана еще никогда не испытывала такого облегчения при виде другого человека.

Едва заметив шок на его лице, она бросилась к нему и обмякла всем телом, когда он подхватил ее и закрыл дверь.

– Морана, – услышала она его голос, стоя на месте и просто уткнувшись лицом ему в грудь.

Она цеплялась за его плечи, содрогаясь так сильно, что едва могла стоять на ногах.

– Морана, – снова тихо обратился он, и она поняла, что безудержно рыдает под натиском адреналина.

– Эй, эй, расскажи мне, что случилось. Морана, ты ранена?

Она пыталась заговорить, но не смогла произнести ни слова. Вновь вернулось чувство, будто к ее рту прижата подушка: рыдания вырывались из него, но слова застряли где-то в горле.

– Данте, – услышала она чей-то голос, раздавшийся позади него.

– Ция, можешь принести мой телефон? – попросил Данте, обхватил затылок Мораны огромной ладонью и принялся успокаивающе по нему гладить, пока второй рукой пытался направлять ее шаги.

Ноги Мораны онемели, ступни точно приросли к земле. Она не могла сдвинуться с места.

– Я возьму тебя на руки, хорошо, Морана? – медленно произнес Данте, будто говорил с ребенком. – Не волнуйся, теперь ты в безопасности.

Морана почувствовала, как он наклонился и поднял ее. По какой-то причине она не цеплялась за его внушительное тело, хотя боялась отпустить. Звуки, вырывавшиеся из ее груди, наконец донеслись до нее через шум крови в ушах. Данте куда-то двинулся, но дороги она не видела. Морана закрыла глаза в попытке прогнать ощущения, охватившие ее во внезапно повторившемся приступе.

Данте осторожно опустил ее на мягкие подушки и отступил. Морана еще долго не открывала глаза, стараясь совладать с дыханием и остро ощущая боль во всем теле.

– Тристан, – услышала она голос Данте, и ее сердце забилось быстрее при упоминании его имени. – Ты должен прийти сюда. Сейчас же.

На миг наступила тишина, а потом Данте резко произнес:

– Морана.

Снова тишина.

– Что-то случилось… Я не знаю… Ладно.

Морана приподняла веки, как раз когда Данте закончил разговор. Из сидячего положения он казался ей еще больше, и Морана заметила причудливые узоры татуировок в племенном стиле[3], покрывавших его торс. Оглядевшись, Морана поняла, что находится в гостиной, в которой работала, а ее ноутбук так и стоит на столе.

В комнату вошла Ция со стаканом воды. Морана, у которой ком встал в горле, взяла его и, залпом выпив прохладную жидкость, поймала прикованные к ней взгляды. Ция забрала стакан, погладила ее по голове морщинистой рукой в материнском жесте, от какого Морана сорвалась снова.

– Ох, детка, – тихо сказала Ция, гладя ее по волосам.

Данте сел перед ней на корточки и взял ее дрожащие руки в свои, обратив на нее глаза цвета шоколада.

– Что случилось? – спросил он едва ли ни с нежностью, и в этот миг Морану наполнила любовь к нему.