Жнец

– Думаю, да.

– Буду через пять минут.

Данте повесил трубку, и Морана передала информацию Тристану. Он кивнул и многозначительно посмотрел на дом.

Морана замешкалась, отчасти желая остаться и помочь. Но она ничего не знала о том, что делать с телами убитых и как от них избавляться. Это не значилось в списке ее способностей. А глядя на простреленную голову нападавшего, она ни за что на свете не хотела обретать такую способность.

– Ты должна уйти, сейчас же, – велел Тристан, сидя на корточках.

Ему нужно, чтобы она ушла. Нужно, чтобы она скрылась, и тогда он сможет сделать то, что должен. Сейчас она ему мешала. Осознав это, Морана кивнула и, не оборачиваясь, быстрым шагом направилась обратно к дому. К счастью, ей никто не встретился по пути. Войдя в особняк, она поднялась прямиком в свою комнату и заперла дверь.

Сделав судорожный вдох, Морана наконец начала осознавать произошедшее. Дрожащими руками сняла платье и украшения и пошла в душ. Встав под струи, закрыла глаза под потоками теплой воды. Образ убийцы, выстрелившего себе в голову, и его крови, забрызгавшей Тристана, запечатлелся в ее сознании. Оттирая кожу, будто сама перепачкалась в крови, Морана дрожала под теплой водой, сотрясаясь всем телом, хоть и пыталась прийти в себя.

Все хорошо. Ничего не случилось. Она цела. Он цел. Она цела. Он цел.

Она повторяла эти слова снова и снова, как мантру, и в конце концов почувствовала, что ритм сердцебиения замедлился. Шумно выдохнув, Морана выключила воду, завернулась в полотенце и мысленно собрала кусочки картины воедино.

Тристан устроил ловушку.

Как истинный хищник, он забрал у нее нож, возможно, потому, что сам пришел безоружным, а потом оставил Морану на танцполе одну, зная, что она захочет уйти с вечеринки, а ее потенциальный убийца пойдет следом. Каким-то образом он шел за ними, оставаясь незамеченным ими обоими. А после загнал незнакомца, куда и хотел – под острие ножа.

Надев новую симпатичную пижаму, Морана почувствовала, как ее охватывает ощущение спокойствия, легла в кровать и выключила свет. Лежа с открытыми глазами, она наблюдала, как свет с улицы играет на потолке. Она все не переставала удивляться всем событиям вечера, встрече с мужчиной, который был ее «новым другом», тому, как Тристан вел себя на вечеринке, и всему, что происходило у озера.

Последние слова незнакомца эхом отдавались у нее в голове. Слова, которые он произнес перед тем, как покончил с собой. Морана ворошила старые могилы, и кто-то очень хотел, чтобы они оставались нетронутыми. Однако она понятия не имела, что именно раскопала и кто так жаждал заставить ее замолчать, что даже отправил убийцу в дом Марони. От ее внимания не укрылось и то, что тот, кому хватило бы смелости отправить чужака на территорию Марони, был либо отчаянным, либо бесстрашным. Она призадумалась, а не сам ли Марони стоит за этим, но сразу же отмела подобный вариант. Если бы с ней что-то случилось, то Тристан заподозрил бы его первым и пришел бы в ярость, чего Марони по какой-то причине сейчас никак не мог допустить. И это не мог быть ее отец, в особенности после той сцены между ним и Тристаном, свидетельницей которой она стала.

А Тристан защитил ее снова.

Морана не хотела, чтобы ее защищали, но не питала иллюзий и понимала, что в мире, где она жила, только защита Тристана помогала ей оставаться в живых, особенно после того как она неосознанно нажила себе врагов. Морана была благодарна ему за это.

Глядя в потолок, она отчасти жалела, что Тристан не велел ей пойти к нему в дом. Ее интересовало его личное пространство, но, что гораздо важнее, Моране хотелось, чтобы он пригласил ее туда, куда не приводил еще никого. Хотелось однажды смотреть в потолок, лежа в его постели, пока он спит рядом с ней.

Но пока Тристан недостаточно ей доверял. И, честно говоря, она не могла его винить. Пускай Морана была более открыта, однако она тоже скрывала какую-то часть себя. У них получалось узнавать друг друга, но, господи, как же медленно. Она лишь надеялась, что они продолжат двигаться вперед, а не назад. Морана была готова дать ему столько времени, сколько потребуется, чтобы он мог свыкнуться с происходящим, но ей нужно подтолкнуть его к общению если не словами, то каким-то иным способом.

Вздохнув и выбросив из головы все события минувшего вечера, Морана оставила их на завтра, закрыла глаза и погрузилась в сон.

* * *

Морану что-то разбудило.

Она продолжала расслабленно лежать с закрытыми глазами, позволяя своим чувствам охватить все окружающее пространство. Волосы на затылке встали дыбом. В комнате горел свет – свет, который она ощущала сквозь закрытые веки.

Нервы накалились до предела, живот свело, и Морана слегка приоткрыла глаза.

Дверь в ее комнату была распахнута.

Сердце начало бешено колотиться.

Морана тут же потянулась за ножом, лежавшим возле подушки, но ничего не нашла. Он так и остался у Тристана. Черт.

Не раздумывая, она протянула руку к прикроватной лампе, чтобы защититься, и как раз в этот момент к ней двинулась большая фигура.

Морана открыла рот, чтобы закричать.