Жнец

Передвигался мой летучий отряд колдуноборцев со всеми удобствами — в одном из селений были конфискованы два японских подвесных мотора «Ямаха-60 Эндуро», две здоровенные пироги (не знаю, как иначе их назвать — длинные лодки), мы грузились в эти самые пироги и поднимались вверх по течению Омо к самым горам. Или спускались по течению, иногда ночуя в захваченном селении, иногда сразу же возвращаясь домой. Некоторые экспедиции занимали по два-три дня. Бензин для моторов (а его требовалось много) нам доставляли покоренные деревни, где они его брали меня не интересовало. Впрочем — моторы использовали только для перемещения пирог вверх по течению, для экономии потом сплавлялись, используя силу течения реки и обычные весла. Только дважды пришлось заводить движки, когда мы сплавлялись по реке из очередного набега: дебильные бегемоты решили вдруг, что проплывающая пирога мешает им красиво отдыхать, и бросились нам вслед с явно недобрыми намерениями. Я мог их проклясть, и они бы все передохли, но зачем пакостить там, где живешь? Мотор рванул пирогу, она отлетела на пару сотен метров от преследователя — все, конфликт был исчерпан. Бегемот, конечно, тупая тварь, но мне его почему-то жалко. Да, да…это говорит человек, который десятками, сотнями убивает людей! Вот такой парадокс. Кушайте на здоровье, кому не лень.

Несколько раз нас обстреливали из прибрежных кустов, даже убили двух наших бойцов. В основном целили в меня и в Дамбадзу, но в нее не попали, а мой амулет защиты продолжал работать в высшей степени похвально (спасибо старому колдуну). Пришлось накрыть заросли площадным проклятьем, в результате чего крокодилы получили массу вкусной жратвы, а мои боевики — кучу хорошего огнестрела.

Да, именно так — МОИ боевики. Я тут сделался чем-то вроде Искандера Двурогого, усиленно подчинявшего кланы мурси по всей реке Омо. Своя охрана, своя обслуга. Дамбадзу строго-настрого предупредил: если она не станет продолжательницей моих идей по искоренению дурацких дэби и клиторорезок — она сама себе перережет горло. И кстати сказать — так и будет, если колдунья осмелится пойти против моей воли. Я вбил ей это в мозг так, что до конца жизни будет держаться моих установок. А жизнь у нее дооолагая…так что с дэби будет покончено. Мурси потеряют часть своей притягательности, лишившись тарелок на морде, но может станут хотя бы подобрее? Вряд ли, конечно, но чем Морана не шутит?

За то время, что я бесчинствовал в долине Омо, ни разу не увидел ни одного представителя эфиопской власти. Ни одного. Это было настолько удивительно для двадцать первого века, что на самом деле — даже поверить в такое трудно. Ну как это так — огромная территория страны практически не контролируется ее властью! Люди, которые здесь живут, вообще никакого представления не имеют, кто правит страной, и вообще — что существует какая-то там страна, в которой они живут! Не все, конечно, но девяносто девять процентов — точно. А может и больше. Только те, кто общается с туристами, те, кого посещают проводники — знают больше о мире и о стране. Но даже эти знают лишь столько, сколько им нужно для успешного выживания в саванне. Купить оружие (оно сюда поступает в основном из Судана), купить боеприпасы, кое-какие тряпки, посуду, ножи (в общем — мелкий хозяйственный бутор) — вот и все, что мурси нужно от цивилизации.

Само собой, колдуны знали и знают больше, чем все остальные люди. Но так всегда было — руководители организации заведомо обладают большей информацией, чем остальной коллектив. Но они точно не спешат делиться этой самой информацией с рядовыми членами коллектива.

И я все ждал и ждал, когда же у меня откроются обещанные способности. Убивал и ждал, убивал и ждал. А когда мне стало совсем тошно, я все-таки решил отсюда убираться. Хватит крови, хватит смертей — домой! О чем я в один прекрасный день и объявил Дамбадзу.

Хитрая баба ничуть не расстроилась — по-моему она была гораздо умнее того же Александра Македонского, и понимала — мало завоевать земли, надо еще их удержать. Теперь она сделалась чем-то вроде местной королевы-колдуньи, и все завоеванные деревни подчинялись ей беспрекословно. А меня, хоть и боготворила, Дамбадзу очень даже опасалась. И немудрено — я честно сказать иногда подумывал — а не свернуть ли ей башку? Помню, как она развлекалась со старой колдуньей, зверски ее пытая! Не за страх, а за совесть «работала»! Ей нравилось пытать старушенцию! А я, между прочим, вроде как должен отомстить за свою покойную соратницу — она ведь просила меня уничтожить Дамбадзу.

Однако я этого делать все-таки не стал — опять же по здравому размышлению. Во-первых, Дамбадзу должна отвезти меня туда, куда приезжают белые туристы. Ну и не на глазах же этих самых туристов потом мне искоренять Дамбадзу?