Жнец

Парень вначале удивился — обезьяна и разговаривает на человеческом языке! Потом сморщил нос и презрительно сплюнул:

— Ты белое дерьмо! И девка твоя шлюха! И сейчас мы научим тебя, как ходить по нашей земле!

Мда. Все очень запущено. Да, я помню, что вообще-то в Эфиопии неспокойно, что тут действуют исламистские террористические группы, но, чтобы нарваться вот так, на улице? Надо было сидеть в отеле и не выходить. Убивать их сейчас…это привлечь к себе лишнее внимание.

Я приказал парню не двигаться час. То же самое проделал с остальными, ухмыляющимися в предвкушении развлечения. Их ухмылки быстро слетели с лиц, ставших бессмысленными масками зомби. Почти все попадали — мозг уже не мог регулировать действия мышц, отвечающих за поддержание равновесия. На ногах остались только двое — главарь, и тот, что стоял рядом с ним — худой длинный парень с ножом в руке. Когда он успел его достать — я даже не заметил. Но успел.

— У тебя никогда не будет стоять член! — сообщил я главарю и подошел к тому, что с ножом:

— У тебя отсохнет рука, которой ты держишь нож. И вообще — ты больше никогда не сможешь взять в руки нож — если возьмешь — тебе будет так больно, что ты потеряешь сознание.

И так я обошел всех, кто присутствовал на месте. Одному, тому что особо радостно ухмылялся, я наколдовал недержание кала. Теперь он будет постоянно обделываться. Пусть ходит в памперсах до конца жизни.

Надо отдать должное Варе — все это время она стояла спокойно, не плакала и не впала в истерику. Побелела, но только сжала кулаки, готовая к драке. Да, это не та Варя, которая была раньше. И не только потому, что находится в другом теле.

Я оглянулся по сторонам — улица была пуста. Вот только недавно тут куда-то шли люди, на бордюре сидел беззубый алканавт, и вот — пусто! Как вымело! Что ни говори, а во всех странах люди одинаковы, никому не хочется встревать в неприятности.

Я развернулся, взял Варю за руку, и мы быстро пошли прочь — туда, откуда пришли. Лучший способ выйти, если заблудился — вернуться по своим следам. А свои следы я помнил прекрасно.

Двадцать минут мы шли быстрым шагом, и вдруг — о счастье! Голубая машинка родных обводов! «Двойка»-жигули! И на крыше «шашечки»! Останавливаю, прыгаем в машину, и…понеслись! Через пять минут мы уже у входа в отель. Оказывается — от тех трущоб, в которые мы влезли до нашего отеля расстояние совсем плевое. Впрочем, это не редкость, когда рядом с центром города обнаруживается анклав частных домишек, заселенных всяческим криминалитетом. В то же Нью-Йорке, на Манхеттене — есть такие районы, в которые обычным людям соваться не рекомендуется. Останешься без бумажника, а то и без головы. Что говорить тогда об Африке?

Но все хорошо, что хорошо кончается. М забрались в душ, вымылись, толкаясь скользкими мокрыми боками, а потом завалились в постель — благо, что кондиционер в номере работает исправно. Отлежимся, отдохнем, а затем и пойдем в ресторан ужинать.

Особо отдохнуть нам не пришлось, само собой — занялись сексом. Я соскучился по Варе…да и вообще по нормальным женщинам без тарелок в губе и шрамов на руках и ногах. Я не знаю — то ли тело Жози было таким чувствительным к сексу, то ли Варя по мне тоже очень соскучилась, но я видел и чувствовал — ей со мной очень хорошо.

Уже когда мы лежали рядом, опустошенные, довольные, покрытые любовной испариной, я не удержался и спросил:

— Варь…скажи, а как ты чувствуешь себя в новом теле? Ну…как-то отличается от своего, родного? Ощущения?

Она повернула голову, посмотрела меня в глаза долгим взглядом, слегка улыбнулась:

— Когда ты во мне, не чувствую, что я в другом теле. Я вообще ничего не чувствую, кроме этого ощущения! Я просто улетаю…теряю сознание! Даже не помню — что делаю, что говорю… Я что-то говорю во время секса?

— Хмм…да! — тоже усмехнулся я — Ты называешь меня по имени, а еще просишь, чтобы я тебе сильнее, быстрее, и все такое. И самое интересное — просишь на трех языках.

— Трех?! — Варя поднялась на локте, брови ее поднялись — как это — трех?

— Русский, эфиопский и французский.

— Откуда французский?! Эфиопский-то понятно…но ты же говорил, что Жози была совсем маленькой, когда ее захватили?

— Но слышать-то она родителей слышала. Слова отложились в мозгу. И вот теперь, когда ты частично теряешь контроль над мозгом — он вытаскивает знакомые слова. Ничего удивительного.

Варя вдруг захихикала, потом засмеялась громче, еще громче, приговаривая:

— Ничего удивительного! Я в теле французской девчонки! Рядом со мной колдун! Я разговариваю на трех языках! Ничего удивительного! Ха ха ха…

Наконец она успокоилась, и недоверчиво мотая головой, спросила:

— А что будет с моим…настоящим телом? С ним как? И как я буду общаться с моей дочкой, с родителями? Как это все будет выглядеть?

— Давай-ка мы решим проблему с выездом, а потом все остальное! Степ бай степ — знаешь, что такое?

— Знаю.

— Ну а раз знаешь, давай-ка я тебя спрошу о твоей прошлой жизни. Ты все помнишь? Всю жизнь?