Жнец и его тень

Он сбежал по лестнице на первый этаж, а жнец выбрал чуточку больше непонравившееся ему окно и направился к нему. Сквозь щель в рассохшейся раме кто-то ловко подцепил тонким крючком старый шпингалет и распахнул створку, впуская ночной воздух. Маленькая стройная фигурка взобралась на подоконник, воровато осмотрелась... вскрикнула, заметив, что коридор не пуст, попыталась скользнуть назад, за окно, но от волнения запуталась в ногах и рухнула прямо на подошедшего жнеца. Инстинктивно вцепилась в подвернувшееся под руку запястье...

С безоблачного неба полуденное солнце вызолотило бескрайнее поле вызревшей пшеницы. Упругие колосья покачивались на летнем ветерке, рисуя мимолётные причудливые узоры.

— Княжна, постой, дитя неразумное! Пожалей свою старую няньку! Что я батюшке твоему скажу?

Она не слушает. Ноги путаются в подоле тяжёлого златотканого платья, но княжна упрямо бежит вперёд. К кому-то, кто ждёт её посреди пшеничного моря. При мысли о нём щеки окрашиваются румянцем, дыхание учащается, а сердце начинает колотиться так, будто готово выпрыгнуть из груди.

— Велеслав!

Ветер играет волной его буйных тёмных кудрей... но лица не разобрать.

Память о прошлой жизни — потаённое, запретное, но всего лишь воспоминание. А значить оно может сгладиться, стереться, исказиться...

Княжна любила его, любила всей душой, искренне и отчаянно. И даже сейчас, сквозь века, эта любовь сияла ярче солнца в тот светлый день. И когда она упала в объятия Велеслава, то всё её существо наполнилось безумным счастьем, столько редким и мимолётным для людей, а потому бесценным...

Чья-то рука нежно коснулась щеки, стирая одинокую слезу.

— Вы плачете? Почему?

Жнец открыл глаза, чтобы увидеть сидящую на нём Варвару. Заметив его взгляд, она чуть смутилась и отдёрнула руку.

— Потому, что ты тяжёлая. Больно, вообще-то! — ворчливо ответил жнец. Пожалуй, гораздо более ворчливо, чем даже собирался.

— Ой, простите! — пискнула девушка, поспешно вставая. Инстинктивно протянула руку, предлагая помочь подняться, но жнец не рискнул воспользоваться этим щедрым жестом.

— Ты на кой в окно полезла-то? — оказавшись на ногах, жнец сурово навис над Варварой — он был выше её на целую голову. — Ты что, воровка?

— Я не воровка! — обиженно пискнула девушка. — Я бы только гроб сфотографировала как следует, и всё! Думаете, я бы полезла ночью в чужой дом, если бы вы с приятелем не были такими жадинами?

— То есть, это ещё и мы виноваты?

— Да, а кто же! — Варвара поднялась на цыпочки в попытке выглядеть более внушительно. Но и без того столько нахальный ответ так озадачил жнеца, что он не нашёлся, что ответить. Если честно, он вовсе не привык спорить со смертными без незыблемой поддержки свода законов об упокоении, которые в данной ситуации ну никак не могли ему помочь.

На его счастье или беду, на помощь пришёл Кощей.

— Посмотрите-ка, к нам сызнова Варвара-краса пожаловала! Ужель оттаяла и позволишь ручку облобызать?

— Гроб покажите — и позволю, — после короткой паузы решилась девушка.

— Для гроба одной рученьки будет мало, — ухмыльнулся волхв, заставив Варвару инстинктивно отступить на шаг.

— Нахал и грубиян! И вообще, вы для меня слишком старый, вот!

— Я же просил тебя не приставать к девушке, — вступился за неё жнец.

— Дак то было до того, как она, аки тать ночной, в наш дом пролезла...

— Какой такой «наш»? Это мой дом, а ты просто тут временно обретаешься!

— С такими намёками я тебе готовить не буду!..

— Придурки, — пробормотала себе под нос Варвара, осторожно обходя их справа, пока волхв со жнецом продолжали увлечённо переругиваться.

Через пару минут громко хлопнула парадная дверь, обозначив, что девушка ушла.

— Погоди, — первым опомнился Кощей. — То есть она просто так взяла и сбежала? А мы её упустили?

Жнец не отреагировал на этот вопрос. Вместо этого предложил:

— Пойдём выпьем?

— Ты правда мне с тобою выпить предлагаешь? Эка невидаль! — изумился Кощей, но быстро согласился, пока жнец не передумал.