Жнец и его тень

— Ваша дочь не пострадала, не беспокойтесь. Рюрик Иван Васильевич.

Варвара впервые слышала, как он представляется — и почему-то почувствовала какой-то внутренний протест от необъяснимого несоответствия. Да, она видела его паспорт, но ни разу даже в мыслях не смогла назвать его Иваном, Ванечкой... или как-то так. Не подходило ему это имя, неудивительно, что он его так не любит. Или паспорт вовсе был фальшивый... то есть конспиративный, так, кажется, это называется?

Отец с подозрением покосился на перчатку, но решил пока не накалять ситуацию, тоже протянул ладонь:

— Третьяков Пётр Семёнович.

— Приятно познакомиться.

И застыли, как два истукана. Только левый истукан излучал бдительную настороженность, а правый — профессионально каменное спокойствие.

— Пап, а ты чего так рано? Я думала, ты как обычно, — вклинилась Варвара в их поединок взглядов.

— У них ремонт, — отец и правда отвлёкся, отпустил руку, — а я заранее не посмотрел. Так что вернулся голодный, — дежурно улыбнулся, — вы, кстати, ужинали? Может, за столом поговорим?

Еду папа разогрел сам, разложил по тарелкам. И первым делом спросил:

— Иван... я ведь могу вас так называть? Вы водку пьёте?

Он задумался на мгновение.

— Не откажусь.

Белая прозрачная жидкость потекла в хрустальные стопки. Варваре папа не предлагал, да она и сама не хотела, и так как на иголках. Вляпалась, называется, так вляпалась. По тем же статьям из интернета выходило, что с родителями своих парней стоит знакомить, когда уже минимум подано заявление в загс. Желательно на нейтральной территории, в каком-нибудь ресторане там... Да что они понимают там, в этом интернете! Пишут про какие-то сферические отношения в вакууме, которых в природе не существует.

А папа уже пригубил водку и начал свой, иначе и не назовёшь, допрос.

— Вы, наверное, вместе учитесь?

— Нет, — и вежливая улыбка. Этот тоже хорош, слова лишнего не вытянешь, чтобы как-то разрядить обстановку!

— А где же тогда вы познакомились?

— Помнишь, я про гроб рассказывала? — Варвара поняла, что пора вмешаться. — Который рабочие нашли в подвале жилого дома? Ну, вот он в этом самом доме и живёт.

— Особняк на Верхневолжской? — оценил папа. — Роскошный дом. Ваш?

— Арендую.

— Тоже, наверное, накладно. Где вы работаете?

— Простите, я не могу вам этого сказать.

— Эх, молодёжь, всё бы вам секретничать... Кстати, сколько вам лет?

— Три...дцать. — И хоть цифра полностью согласовывалась с паспортом, он странно запнулся, озвучивая её.

— А ваши родители знают, чем вы занимаетесь?

— Я не помню своих родителей.

— Пап! — тут уж Варвара не выдержала. — По-моему, это уже слишком личный вопрос и...

Рука в перчатке успокаивающе коснулась её плеча:

— Нет, всё в порядке. Я понимаю. Пётр Семёнович... женился поздно, ты его единственная и любимая дочь, и он опасается, что ты свяжешься с каким-нибудь проходимцем, которому нужна не ты, а только его деньги. Его смущает мой возраст — и моя одежда, по которой нельзя сделать обо мне ни единого вывода, поскольку так ходит буквально каждый второй. Поэтому я готов ответить на все вопросы, которые он захочет мне задать, кроме разумеется тех, отвечать на которые не имею права.

У Варвары буквально челюсть отвисла:

— Я не рассказывала ничего о своей семье... откуда ты всё это знаешь?

— Как я уже говорил, иногда пары слов достаточно.

Папа же просто молча налил себе ещё водки и залпом выпил. А на вопрос:

— Вы хотите знать что-нибудь ещё, Пётр Семёнович? — только покачал головой.

— Благодарю, это всё.

— Тогда я, с вашего позволения, вас покину.

В той обстановке это действительно было самым разумным решением. Но пусть и так, Варвара всё равно, сославшись на необходимость поправить лестницу, шмыгнула в библиотеку: её окно выходило на сторону подъезда.

За пять минут оттуда вышла бабуля с собакой, группа подростков, вошла женщина с большой сумкой...

— Варя, — появление отца заставило её оторваться от своего занятия. Он присел на краешек стола, почесал подбородок, подбирая слова.

— Этот парень... кто он для тебя?

— Он... мой друг.

Варвара немного кривила душой: она уже считала его не просто другом. Но к чему торопить события перед папой?

— Послушай, я знаю, что ты у нас с мамой самостоятельная и разумная девочка, но всё-таки я занимаюсь бизнесом ещё с девяностых, и, как мне кажется, неплохо разбираюсь в людях. Он очень опасный человек.

— Да, я знаю, — не подумав, брякнула Варвара.

Отец нахмурился:

— Но если знаешь, нужны ли тебе такие друзья?

Да уж, наверное стоило сказать что-то нейтральное, что он преувеличивает и так далее... Но такие дипломатичные мысли очень часто приходили в голову Варвары с опозданием. Оставалось только быть последовательной.

— Пап, вот как ты думаешь, опасные люди не заслуживают иметь друзей?

Сразу не ответил. Откашлялся, скрывая своё замешательство — ждал какого-то другого ответа.

— Я этого не говорил. Просто... я переживаю за тебя. Мало ли что может случиться.