Жнец у ворот

Маркус рывком поднимает мою сестру и швыряет ее на трон. Головой она ударяется о камень. Ливия дрожит и нянчит израненную руку здоровой, взгляд пылает ненавистью. Она с яростью смотрит на Маркуса, но когда он поворачивается к ней, ее лицо снова спокойно и бесстрастно.

– Отправляйся в Навиум, Сорокопут, – приказывает Маркус. – Разузнай, что там планирует Блэклифская сука. И уничтожь ее, порежь ее на куски. Сделай это быстро. К Луне Урожая я хочу видеть ее голову на конце копья. Пусть к тому времени вся Империя умоляет меня убить ее. Пять месяцев – достаточно долгий срок, не правда ли? Даже для тебя. Каждые три дня ты будешь докладывать о положении дел с помощью барабанов. И еще, – он бросает взгляд на Ливию, – если я буду недоволен работой, то продолжу ломать пальчики твоей сестренке, пока у нее на руках не останутся сплошные культи.

8: Лайя

Я бегу несколько часов подряд, еще и еще, минуя множество патрулей меченосцев. Изо всех сил я стараюсь сохранить невидимость. Голова начинает пульсировать невыносимой болью, а ноги – дрожать от холода и усталости. Душа ужасно болит от волнения за Элиаса, Дарина, Афию… Даже если чудом все они выжили, что нам делать теперь, когда о набегах стало известно Империи? Солдаты меченосцев наводнят эти земли. Мы не сможем продолжить наше дело, риск слишком велик.

Неважно. Главное сейчас – добраться до лагеря. И молись небесам, чтобы Дарин тоже оказался там.

Следующей после набега ночью, около полуночи, я наконец добираюсь до одинокого сухого дуба, под которым раскинут наш шатер. Его ветви скрипят на ветру. Лошади ржут, почуяв меня, а от дерева отделяется знакомая фигура. Дарин! Я едва не плачу от облегчения. Силы почти полностью покинули меня, я не могу даже закричать, позвать его. Просто сбрасываю невидимость.

Но как только я это делаю, перед моими глазами падает тьма. Я вижу маленькую комнату и посреди нее сгорбленную фигуру. Но видение исчезает, и я с трудом ковыляю к лагерю. Дарин, заметив меня, бежит навстречу и крепко обнимает. Афия выбегает из устланной мехами круглой палатки, в которой живем мы с братом. На ее лице одновременно гнев и облегчение.

– Девчонка, ты дура, каких свет не видывал!

– Лайя, что с тобой случилось?

– Скажите, вы нашли Маму? Узники в порядке? А Элиас…

Афия поднимает руку, обрывая меня.

– О Маме сейчас заботится целитель из племени Нур, – говорит залдара. – Мое племя проводит узников на земли кочевников. Я собиралась вести их сама, но…

Она оглядывается на Дарина, и я все понимаю. Афия не хотела оставлять его одного, потому что не знала, вернусь ли я. Я торопливо рассказываю им о засаде Кровавого Сорокопута и о том, как исчез Элиас.

– Вы не видели Элиаса? – О небеса, пусть с ним все будет в порядке! – Он не выходил из Леса?

Афия пожимает плечами, глядя назад, на стену деревьев у западной границы Мест Ожидания. Дарин просто качает головой.

Я мрачно смотрю на деревья. Если бы только я обладала силой прожечь сквозь лес дорожку к обители джинна! Зачем ты похитила его, Шэва? Зачем ты его так мучаешь?

– Заходи, – Дарин втаскивает меня в палатку и накидывает на плечи шерстяное одеяло, которое служило ему постелью. – Ты можешь сильно простудиться.

Афия откидывает меховой полог, закрывающий отверстие для выхода дыма, и дует на угли в нашем маленьком очаге, пока на ее бронзовое лицо не начинают падать золотые отсветы пламени. Некоторое время спустя я наконец жадно глотаю горячее рагу из картошки и тыквы, которое приготовил Дарин. Оно слегка переварилось, и красного перца так много, что я давлюсь и обжигаю горло. Дарину кулинарное мастерство никогда не давалась.

– Время наших набегов прошло, – говорит Афия. – Но если вы хотите продолжать сражаться с Империей, можете пойти со мной. Присоединяйтесь к племени Нур. – После короткой паузы кочевница поясняет: – Насовсем.

Мы с братом обмениваемся взглядами. Обычно кочевники принимают кого-то в племя только двумя способами: через брак или через усыновление. Получить приглашение присоединиться к племени кочевников – великая честь. Тем более быть приглашенным самой залдарой, вождем!

Я протягиваю к Афии руку, пораженная ее щедростью, но она стряхивает мою ладонь.

– Вы все равно уже практически члены моей семьи, – говорит она. – И ты меня знаешь, девочка. Я всегда хочу что-то получить взамен. – Она поворачивается к моему брату. – Многие отдали свои жизни, чтобы спасти тебя, Дарин из Серры. Пришло твое время ковать серрийскую сталь. Материалами я тебя обеспечу. Небесам ведомо, что кочевникам сейчас нужна помощь, как никогда прежде.

Мой брат складывает руки так, как он делает, когда его начинают мучить фантомные боли в отсутствующих пальцах. Лицо его бледно, губы плотно сжаты. Демоны в его душе снова пробудились.