Жнец

Да он в нашей помощи и не нуждался: уклонившись от выпада первым подскочившего к нему еретика, Ричард рубанул по незащищенному наручем запястью и ударом эфеса в лицо отшвырнул изувеченного парня под ноги бежавшему следом караульному. Тот в последний момент умудрился перескочить через потерявшего сознание напарника и сразу же повалился в снег – удар тяжелого клинка раздробил солдату колено. Короткий вопль, укол в незащищенное открытым шлемом лицо – и тишина.

Бросившемуся наутек третьему охраннику прямо с забора всадил в спину стрелу Эдвард Рох, Густав Сирлин поспешил добить подранка.

– Быстрее! – обернулся он ко мне. – Бегом!

– Где арбалет? – пытаясь отдышаться, остановился я рядом с Ричардом. – Почему не заряжен?

– Держи! – Спрыгнувший с забора Ловкач передал капитану арбалет; Эдвард Рох порылся в туле и вытащил из него болт с проклятым наконечником.

– Серп не потерял?

– Нет, – обнажил серебряное лезвие Якоб Ланц.

– Шевелитесь! – поторопил я парней и бросился вдогонку за Густавом, уже мчавшимся к особняку Жнеца напрямик через занесенный снегом двор.

Бросился, но стоило сойти с тропинки, будто в киселе завяз. Клубившаяся вокруг потусторонняя сила не давала идти и толкала назад. Небо превратилось в заполненную серой хмарью Бездну, звезды давно скрылись из виду, и от раскинувшейся над головой беспредельной Пустоты на затылке зашевелились волосы. Сразу несколько резвившихся на воле бесов кинулись к Густаву, тот небрежно отмахнулся, и они принялись корчиться в пожиравшем их призрачном огне.

Серебряный серп в руке спешившего за мной Ловкача пылал подобно месяцу; наложенная на лук Эдварда стрела, напротив, сочилась ядовитой тьмой. И от того, и от другого бесы шарахались, как от ладана, да и к Ричарду они пока приближаться не рисковали и кружились на расстоянии.

Один из нечистых соткался прямо у меня над головой, я легко перехватил его, и бес забился, будто зажатая в кулаке рыбешка. Но времени на обуздание порождения Пустоты уже не оставалось – снег под ногами сменился пылью, и каждый шаг давался сложнее предыдущего. Бездна все сильнее давила на плечи, хотелось просто лечь в эту мягкую пыль и закрыть глаза. Мантры больше не помогали, молитвы лишь сбивали с темпа.

Лечь и сдохнуть?

Ну уж нет!

Ни Пустоте, ни всем ее бесам так просто меня не остановить. Нечистым нет власти надо мной. Нет!

И тут заполонившая мир серая изнанка Бездны как-то враз, в один миг осталась позади. Неожиданно для себя я оказался рядом с Густавом, который с мечом в руке кружил вокруг отчаянно отмахивавшегося от него огромным колуном бугая. У крыльца уже валялось трое еретиков, еще один, зажимая руками проткнутый живот, корчился на залитых кровью ступенях.

Я подскочил к продолжавшему отбиваться от сотника парню и, хлопнув по спине, закинул в него беса. В слугу будто снаряд катапульты угодил – здоровяка подкинуло в воздух и со всего маху шибануло о стену дома.

– Хороший удар. – Густав вытер залитое потом лицо и закашлялся. Бег через двор дался ему ничуть не легче, чем мне. – Пошли…

– Ждать не будем? – оглянулся я на терявшиеся в сером мареве фигуры парней. Бесы вокруг Якоба, Эдварда и Ричарда так и кружились, но приближаться по-прежнему не решались. Добегут.

– Времени нет! – Сотник распахнул дверь, ткнул в темное нутро дома мечом и, перескочив через повалившегося на порог пожилого слугу, вбежал в комнату, освещенную лишь мерцанием углей в камине у дальней стены.

Я осторожно переступил через мертвеца и сразу же прижался спиной к стене, дожидаясь, пока привыкнут к скудному освещению глаза.

– На второй этаж! – с мечом в руке кинулся к лестнице Густав, и тут будто из ниоткуда у него за спиной возникла закутанная в какую-то бесцветную хламиду фигура.

– Не меня ищешь, мальчик? – усмехнулся худощавый старик.

– Сволочь! – крутнулся на месте хрипло выдохнувший Густав, но отшельник голой ладонью перехватил лезвие меча, отвел клинок в сторону и свободной рукой ударил сотника в грудь. Сухонькая фигура Жнеца на миг раздалась в плечах, и обезоруженного Густава отбросило к очагу. Он со всего размаху приложился о каминную полку и рухнул на пол. Попытался встать, глухо застонал и повалился обратно.

– Все никак не наиграешься, – укоризненно покачал головой старик и выкинул меч. – А ведь со всей душой к тебе. На улице подобрал…

Не раз выручавшее чутье заставило меня метнуться в сторону, а мгновение спустя угодивший в стену сгусток потусторонней силы выбил из нее целый ворох острых щепок. Откатившись в сторону, я замер на месте, безумно жалея, что оставил серп Ловкачу.