Жнецы свободы (СИ)

Насладиться видами прекрасного сада нам не дают, ведут сразу внутрь дома, которому абсолютно не подходит такое простое наименование, никогда в жизни я бы не назвала такое здание простым словом «дом».

Сразу за дверью оказывается просторный холл с множеством скульптур и маленьких столиков, на которых расставлены вазы с цветами. Впереди двойная лестница, ведущая на второй этаж. У ее подножия с одной и второй стороны стоят двое абсолютно одинаковых молодых мужчин, охраняющих проход. Ясно, туда нам путь заказан.

Слева оказывается широкая дверь, которую я не сразу заметила, а за ней… такая огромная комната, какой я никогда в жизни не видела. Пожалуй, размерами с ней может сравниться комната заданий. На стенах широкие окна, открывающие великолепный вид на сад, по бокам от них массивные колонны, уходящие к самому потолку. У дальней стены возвышение, на котором стоит длинный стол, накрытый белоснежной скатертью, напротив него точно такой же, а между ними, ровно посередине, еще один. Вся конструкция напоминает гигантскую букву «Н», лежащую на боку.

Все Жнецы в своем обыкновении отходят к стенам, оставив нас одних. В комнате тут же показываются люди, в которых я узнаю знакомых: Лютер, Грубер, Ингрид, старые знакомые, которые увезли нас с Джошем из Рудников – голубоглазый и лысый, вчерашние знакомые из медицинского корпуса – доктор Мартин и двое мужчин – Сорренс и Крайтон, и еще какие-то люди. Скорее всего – это остальные организаторы Испытания, а возможно, и члены Совета республики. Все мужчины одеты в черные костюмы, а женщины – в платья. Это очень странно. Такое ощущение, будто мы собрались на траурную церемонию.

Сквозь все ту же дверь заходят молодые парни и девушки, одетые в белоснежную одинаковую униформу. Слуги. Они подходят к гостям и объясняют, куда им следует сесть. Часть людей уходит за стол на возвышенности, другие садятся за противоположный, добровольцев же рассаживают за тот, что стоит посередине.

Пока я обдумываю, по какому принципу разделили собравшихся, не считая добровольцев, в зале повисает оглушительная тишина, а потом все поднимаются со своих мест. Чисто по инерции делаю то же самое, пытаясь разобраться, что же происходит. А потом вижу её.

Очень красивая высокая блондинка лет тридцати пяти с безупречным макияжем, длинными волосами, касающимися лопаток, и в великолепном красном платье чуть ниже колен. Нет сомнений – это Канцлер. Она выделяется на фоне других гостей вовсе не ярким нарядом, хотя и это, несомненно, сыграло свою роль. Есть в ней что-то холодное, отталкивающее, с ней не хочется иметь никаких дел, по крайней мере мне.

Первая мысль, которая приходит в голову, когда я вижу ее, столь абсурдна, что я с трудом подавляю абсолютно неуместную сейчас улыбку. А думаю я о том, что у всех без исключения добровольцев или гостей женского пола волосы собраны в прически, ведь, по словам Паулы, ходить растрепанной в присутствие Канцлера неприемлемо, а самой главе государства, это, значит, простительно? Она выглядит очень молодо для главы государства, может быть, она недавно занимает этот пост?

Канцлер тем временем поднимается на возвышение и занимает место в середине стола, мягким движением руки показывая, что все остальные тоже могут сесть. Когда все рассаживаются по местам, и наступает относительная тишина, Канцлер громким голосом без намека на улыбку произносит:

– Гости, добро пожаловать в мою резиденцию для проведения массовых мероприятий. Сегодня мы собрались здесь, чтобы поближе познакомиться с добровольцами, которые уже завтра откроют новый сезон покорения Спирали и попытаются пройти Испытание. – Она небрежно указывает рукой на наш стол, а потом жестом обводит противоположный. – Победители прошлых сезонов могут дать вам пару несущественных подсказок после ужина.

После этих слов я теряю всякий интерес к речи этой женщины и перевожу удивленный взгляд на тот стол, за которым сидят победители. Ничего особенного, с виду обычные люди, но поговорить с ними и выяснить, как им удалось справиться со всеми соперниками, мне сейчас хочется больше всего.

После того, как Канцлер заканчивает свою речь, в комнату заходят слуги, которые несут подносы с едой. Пока перед нами расставляют тарелки с великим разнообразием блюд из мяса, рыбы, овощей и чего-то еще невообразимого, я неотрывно смотрю на победителей, которые непринужденно переговариваются между собой. Сейчас я жалею о том, что села ближе к середине стола, если бы расположилась с того края, можно было бы послушать, о чем они разговаривают.