Жнецы свободы (СИ)

– Эту воду можно пить? – спрашиваю своего спутника.

Он кивает.

Протягиваю руку.

– Дай мне бутылку.

Жнец снимает со спины рюкзак, который забрал у меня еще во время прошлого привала, достает воду и протягивает мне, при этом не переставая оглядывать окрестности. Допиваю остатки жидкости, становлюсь на колени возле ручья и наполняю емкость до краев, закручиваю крышку и передаю бутылку обратно Жнецу. Мою руки, лицо и шею прохладной водой из ручья, а затем поднимаюсь на ноги.

– Пойдем дальше, или будем искать место для ночлега?

Он кивает.

Закатываю глаза.

– Первое или второе? – спрашиваю, не скрывая раздражения.

Показывает два пальца, и я вздыхаю с облегчением. Смотрю по сторонам, и появившееся было хорошее настроение медленно угасает. Никаких удобных и главное безопасных мест для сна поблизости не наблюдается, а это значит, что придется снова куда-то идти.

Продвигаемся вдоль ручья еще около сотни шагов, а потом Жнец останавливается возле огромного дерева и показывает наверх. Недоуменно смотрю на него.

– Ты что, хочешь ночевать на дереве?

Он тут же кивает.

– И как ты себе это представляешь? Я понимаю, что на земле небезопасно: хищные животные, другие добровольцы и черт знает, что еще, но ты ведь можешь их прогнать с помощью своей силы! А во сне с дерева с вероятностью в сто процентов можно свалиться и сломать себе шею.

Кто бы мог подумать, что я когда-нибудь буду разговаривать с Жнецом в подобном тоне. Если бы мне кто-то сказал об этом еще несколько дней назад, то я подумала бы, что этот человек сошел с ума. Я же не самоубийца, в конце концов.

Он раздраженно качает головой (надо же, я теперь могу отличать настроение Жнеца по его жестам) и снова указывает наверх. Складываю руки на груди и упрямо смотрю на него, сопя от негодования. Он снимает рюкзак со спины, достает из него сетку, сует сумку мне в руки, и в рекордно короткий срок взбирается на дерево, скрываясь в густой листве. Теперь я его даже не вижу.

В это же мгновение вся моя бравада куда-то пропадает, воздух, кажется, становится сразу на несколько градусов холоднее, а ночь темнее и страшнее. Отовсюду доносится подозрительный шорох и шелест. Ощущаю себя настолько неуютно, что не вижу никакого выхода, кроме как лезть на дерево вслед за напарником. Присматриваюсь, за какую бы ветку зацепиться, как вдруг Жнец приземляется буквально в пяти сантиметрах от меня. Инстинктивно хватаюсь за сердце и отшатываюсь, врезаясь боком в огромный ствол и с трудом сдерживая ругательство, уже готовое сорваться с языка.

– Ты меня напугал! В следующий раз предупреждай как-нибудь!

Понимаю, что веду себя как стерва, но ничего не могу с собой поделать, сказывается усталость и напряжение прошедшего дня.

Жнец невозмутимо смотрит по сторонам, забирает у меня рюкзак, а затем снова указывает наверх. Преувеличенно тяжело вздыхаю и хватаюсь за самую крепкую на мой взгляд ветку, подтягиваясь вверх. Слышу, как напарник лезет следом за мной, а потом вижу, как обгоняет меня, показывая дорогу.

Как только мы надежно скрываемся в листве, Жнец взмахом руки показывает на ту самую сетку, натянутую теперь между двумя толстыми ветками.

– Ты хочешь, чтобы я легла на нее? – уточняю недоверчиво, с сомнением оглядывая ненадежную на вид конструкцию. – А ты уверен, что это безопасно?

Естественно, он кивает и снова указывает на импровизированную кровать. С опаской забираюсь на нее и несколько секунд лежу неподвижно, морально готовясь к тому, что в любую секунду могу полететь вниз и закончить борьбу за свободу. Но этого не происходит, поэтому ложусь как можно удобнее и наблюдаю за Жнецом, который устраивается на соседней ветке, вытягивая ноги вперед, а затем достает какой-то небольшой плоский прямоугольник из кармана и начинает рассматривать, периодически что-то нажимая на нем.

– Что это такое? – с любопытством спрашиваю я.

Он вскидывает голову, несколько мгновений ничего не происходит, а затем протягивает предмет мне. Аккуратно принимаю его и с интересом смотрю на тускло подсвеченный экран, на котором отображается список добровольцев в том порядке, в котором они приступили к Испытанию. Некоторые имена написаны белым, другие черным. Добираюсь до имени Бэт, оно чернеет на экране, и я, кажется, начинаю понимать в чем суть.

– Черным написаны имена погибших? – уже зная ответ, уточняю я.

Жнец кивает, а я заново просматриваю список.

Джош, слава небесам, жив. Погибло три девушки и восемь парней. Как ужасно, ведь не прошло еще и суток с момента начала Испытания. Протягиваю прямоугольник Жнецу, задумываясь о вселенской несправедливости. Зато организаторы, должно быть, счастливы. Им было, что рассказать тем, кто делал на нас ставки. Стараюсь по возможности расслабиться и как можно скорее отключиться от реальности. Сейчас моему измученному телу как никогда нужен отдых.

Заснуть получается далеко не сразу, хотя я знаю, что мой сон будет охранять Жнец, постоянный шорох и треск веток где-то внизу не способствует необходимому спокойствию.

***