Жребий окаянный. Браслет

– Не знаю, Мудр Лукич, что мне хозяин сказал, то я здесь и повторяю, – ответил ему Пол.

Тут очнулся и Дик, завопив во весь голос:

– Эй, Пол, ничего такого я тебе не говорил! Ваша честь, – обратился он к судье, – мой главный приказчик наговаривает на меня за то, что я хотел его уволить! Это все выдумка и вранье! А Пол Хоутоп лжесвидетель! И присягу он принес лживую!

В зале раздался негромкий ропот.

– К порядку! Тишина! – выкрикнул судья.

– Ваша честь! – продолжал Дик. – Об оплате сделки талерами не может быть и речи. Зачем они Мудру Лукичу? Ведь все знают, что торговлю свою он ведет только здесь, в Ярославле. За пределами Руси ни сам торговлю не ведет, ни людей своих не посылает. А талеры могут быть полезны только там, за пределами. Здесь они бессмысленны. Вы все знаете купца Мудра Лукича Митряева. Скажите, когда он совершал бессмысленные поступки? И разве сумел бы он так разбогатеть, как сейчас, если бы делал бессмысленные вещи?

– А он и не богател, он на все готовое устроился! – раздался выкрик со стороны зрительских скамей.

Мудр Лукич стрельнул туда глазами. Сказавшего это он рассмотреть не успел, зато увидел кое-кого другого. На заседании суда присутствовал купец Прозоров. «Этого-то сюда каким ветром занесло?» – удивился он. Вся эта возня вокруг талеров не стоила бы выеденного яйца и не смущала бы Мудра Лукича совершенно, если бы не одно «но». Дело в том, что не дале как вчера он говорил с менялой Асейкой как раз об обмене рублей на талеры, необходимые Мудру для комбинации против пасынка. Асейка от разговора отмахнулся, сочтя его несерьезным.

– Зачем тебе, Мудр Лукич, менять у меня? Мало того что незаконно, так еще на курсе обменном потеряешь, – сказал тогда меняла. – Проще тебе у иноземцев взять оплату талерами. И выгоднее будет. Вес на вес. И не узнает никто.

И вот теперь Мудр Лукич более всего боялся появления в этом зале Асейки-менялы. Но пока на свидетельском месте стоял Пол и отвечал на вопросы судьи. По его словам выходило, что деньги для оплаты готовил сам Ричардсон, а он, Пол, к проклятым сундукам и не прикасался. И тут вновь раздался крик Дика Ричардсона:

– Ваша честь, я все понял! Я понял, как талеры попали в сундук! – (Заинтересовавшись сказанным, судья жестом позволил Дику продолжать.) – По дороге в митряевскую контору на нас напали грабители и угнали нашу карету с деньгами. Но вмешательство городовой стражи позволило быстро вернуть и карету, и деньги. Так вот! Я понял! Это грабители подменили рубли на талеры!

Смех возник сначала среди зрителей, сразу, как лесной пожар, распространившись по всему залу. Уже смеялись и целовальники, и сам судья. А тут еще кто-то подбавил жару, выкрикнув:

– А заодно и старую ричардсоновскую колымагу поменяли на новую карету, а водовозных кляч, ее тащивших, на текинских скакунов!

Шутки, надо признать, не из самых умных, но смешат народ, как это ни прискорбно, именно глупости. И чем глупее шутка, тем больше смеются. Вот и сейчас – расхохотались, будто не в суде, а в балагане находятся.

Отсмеявшись и вытерев со щек струящиеся от смеха слезы, судья отпустил со свидетельского места Пола и предоставил слово обвиняемым.

Сначала говорил Дик. Говорил долго, сбивчиво, горячо, но, как показалось Мудру Лукичу, бестолково. Ни новых фактов, ни новых аргументов в свою пользу он не привел. За себя Мудр Лукич уже не опасался. Раз Асейка-меняла до речей обвиняемых не появился на свидетельском месте, то уже не появится. Значит, нет у суда ничего против него. Ну обнаружили талеры, привезенные Ричардсоном, у него в конторе. Ну и что? Всем теперь понятно, что это результат разборки Ричардсона и его главного приказчика. Хоть Пол и божился, что не он их в сундук положил, но все всё поняли. И судья человек торговый, и целовальники все сплошь либо купцы и мастеровые, либо приказчики. Все люди уже пожившие, что такое человеческие взаимоотношения, не на один зуб попробовавшие. Как могут складываться отношения хозяина и его главного доверенного лица, все понимают. Дело это чисто ричардсоновское. Мудр Лукич здесь сбоку припеку.

Жаль, конечно, Дика, неплохой мальчишка был, да и для комбинации с пасынком придется нового помощника искать, но ничего не поделаешь. Дик сам виноват. Хочешь уволить своего приказчика, так не болтай об этом заранее. Он же все твои тайны знает и нагадить тебе сможет в любой момент.

Дик закончил говорить.

– Купец Митряев, твое слово, – обратился к Мудру Лукичу Пров Фролыч.

Мудр лишь покачал головой:

– Я уже все сказал. Невиновен я. А больше – чего зря воду в ступе толочь…

– Объявляется перерыв, суд удаляется на совещание, – провозгласил судья и стукнул деревянным молоточком в медное било.

Все поднялись со своих мест. Целовальники, а за ними и судья покинули зал. В зале началось шевеление, Дик Ричардсон схватил Мудра за руку и принялся канючить:

– Мудр Лукич, почему же вы не сказали, что знали о том, что я собираюсь уволить Пола? Ведь это он…

– Да уймись ты… Дурак! – Мудр Лукич вырвал свою ладонь из потных рук Дика.