Жребий Рубикона

– Мы спросим, – пообещал Никифоров, – обязательно спросим. А сейчас я хочу вам официально сообщить, что наши вчерашние предположения подтвердились. Экспертиза установила, что Моркунаса оглушили, а потом повесили. Причем тащили по полу через всю квартиру. Странгуляционная борозда была горизонтальной и замкнутой, если вы понимаете, о чем я говорю.

– Это говорит о повешении, – кивнул Дронго, – его именно оглушили. Если бы удавили, а потом повесили, то сломали бы хрящи гортани или подъязычные кости. Кроме того, легко можно определить, как именно он умер. Откуда выходил воздух. Если через плевру, то там могли быть воздушные пузыри в легких. Ведь плевра покрывает в качестве своеобразной оболочки сами легкие, и по ним можно установить причину его гибели. А борозда на шее только подтверждает намеренное убийство, если она замкнутая, как вы говорите.

Подполковник изумленно взглянул на него.

– Вы врач по образованию? – уточнил он.

– Нет. Юрист и психолог, – ответил Дронго, – но в своей практике слишком часто сталкивался с подобными случаями. Я ведь занимаюсь этим делом уже много лет.

Никифоров угрюмо кивнул. Затем неожиданно сказал:

– Я много о вас слышал. Хотя всегда считал, что это такие обычные сказки для взрослых. Люди вообще любят верить в разные чудеса. Они думают, что может появиться великий сыщик, который найдет любого убийцу по каким-то оставленным следам и используя свою интуицию. На самом деле ничего подобного не бывает. Вы наверняка знаете, что все это тяжелая и рутинная работа. Ни один суд не примет в качестве доказательств интуицию следователя или его умозаключения. Нужны документально оформленные доказательства, подшитые к делу бумажки, свидетельства, показания, опросы, допросы. И все это нужно оформить таким образом, чтобы обвинительное заключение сначала утвердил прокурор, а потом признал суд. В наше время великие сыщики просто не смогли бы работать. Их бы уволили из следственного управления уже на втором деле, когда суд вернул бы подобные дела на доследование.

– Возможно, вы правы, – согласился Дронго, – но я никогда не считал себя великим сыщиком. Скорее человеком, который старается профессионально выполнять свои функции.

– И кого мы должны подозревать? – поинтересовался подполковник. – Все в один голос вспоминают, каким добрым и неконфликтным человеком был погибший. Дома у него нет никаких особых ценностей, из-за которых могли бы убить. Работал он в обычном институте, занимающемся проблемами гидроэлектростанций. Тоже не особо прибыльная статья для мошенников или воров. Тогда почему его убили? Если это каким-то образом связано с его супругой, то и здесь непонятно. С его бывшей супругой, – поправился Никифоров, – она уже давно вышла замуж за другого человека, и тот умер от сердечного приступа. И поэтому здесь тоже ниточка обрывается. Тогда кто и почему убил Моркунаса? Вы можете вразумительно сказать, кого нам нужно хотя бы подозревать?

– Пока не могу, – ответил Дронго, на что подполковник только пожал плечами. Однако гость сразу добавил: – Но возможно, сегодня вечером у меня будут основания для каких-либо других утверждений. Нужно немного подождать.

– Чего подождать? – встрепенулся Никифоров.

– Результатов другой экспертизы, – пояснил Дронго, – я отправил сегодня утром одежду второго супруга Далвиды Марковны на экспертизу. Возможно, на одежде остались следы воздействия каких-то веществ на организм покойного. Сейчас сложно что-либо проверить, так как по воле Долгоносова после его смерти тело было кремировано вдовой. Но одежда осталась, и мы отправили ее на экспертизу.

– Где вы взяли одежду умершего? – поинтересовался подполковник. – Вы сказали, что знакомы с его бывшей женой только со вчерашнего дня.

– И вчера она дала мне сумку с его одеждой, – пояснил Дронго.

– Тогда вы просто фокусник. Иллюзионист, – раздраженно произнес Никифоров. – Каким образом вам удалось ее так быстро уговорить? Или у вас есть некие специфические приемы для женщины? Может, вы ее загипнотизировали? Я сейчас готов поверить в любую чушь. Но почему она сохранила эту одежду? Целесообразней было ее выбросить или отправить в химчистку.

– Она почти сразу уехала после похорон мужа, – ответил Дронго, – ей нужно было срочно улетать в Германию, чтобы показать врачам своего сына, который нуждается в неотложной операции.

– А муж не давал денег, – кивнул Никифоров. – И на этой почве у них мог быть серьезный конфликт. Ведь мальчик был сыном жены от первого брака.

– Они жили вместе, и Долгоносов даже усыновил мальчика, – возразил Дронго. – Нет, на финансовой почве они бы не поругались. Долгоносов был достаточно обеспеченным человеком, чтобы не думать о подобных затратах. А его супруга не стала бы мстить своему мужу за невозможность или нежелание найти деньги для мальчика. Она бы просто ушла.

Подполковник хотел возразить, когда дверь открылась и в кабинет быстро вошел следователь Бурнатов. Мужчины поднялись. Он поздоровался за руку с каждым из них и, взяв стул, уселся рядом с хозяином кабинета.