Жрец Лейлы

— Заставь их рассказать — и она растворилась из моего сознания, не позволяя больше задавать вопросов.

Я взглянул на готовых проливать кровь людей и одного наглого оборотня, который явно собирался напроситься на хорошую драку. Похоже, разбойников ему не хватило.

— Заткнитесь, — очень вежливо попросил я.

Кэртис замолчал и с любопытством посмотрел на меня. А я только сейчас заметил, что у наших собеседников очень необычная одежда. Вот, что меня смущало все это время. Не только необычный покрой, похожий на одежду с древних фресок, но еще цвет. Преобладающий черный со знакомым синим рисунком… на всех.

Эти люди служили Лейле. Несомненно.

— Я считаю, что нам следует покинуть это место, — заметил я. — И пообщаться в более комфортной обстановке, чем лагерь, полный трупов.

— Я согласен с мальчиком, — подал голос бывший пленный.

Я передернул плечами. Не настолько уж и старше он выглядел. Но я промолчал, зато умница призрак фыркнул в сторону фиолетовоглазого и возмущенно топнул копытом.

— Совершенно с тобой согласен, — проворчал Кэртис.

И я так и не понял, согласен он с моим предложением или с возмущением Призрака. Иногда Темного действительно трудно было понять.

По пути из лагеря пришлось добить парочку раненых разбойников. Однако как выяснилось все же никто не выжил, в итоге. Мы перебили всю банду общими усилиями. Надо же…

Мы проследовали за необычными гостями на их стоянку, которую они разбили перед нападением на разбойников, что бы спланировать спасение своих друзей.

Фиолетовоглазому дали одежду, в которую он облачился с явным наслаждением.

— Итак, — произнес я, когда мы чинно устроились кружком вокруг костра, который быстро развела девушка. — Мы остановились на вашем вопросе: какой сейчас год.

Они почти синхронно кивнули.

— Считая от сотворения Эмира, или от Безумных битв?

— Безумные битвы? — они удивленно переглянулись.

— Понятно, — протянул я. — Тогда так… от сотворения Эмира идет двадцатое тысячелетие, если верить жрецам в обучающих храмах. А если от Безумных битв, то 869 год.

Они молча смотрели на меня.

Я улыбнулся:

— Может, попытаемся по другому?

— Что ты предлагаешь? — голос рыжеволосого.

Я вздохнул и призвал силу. Три синих лепестка распустились меня над переносицей, заставив их вздохнуть. Опять же меня поразила их синхронность.

— Ты жрец Лейлы, — почти счастливо улыбнулась девушка. — Как хорошо.

Я устроился удобнее и уже приказал:

— Рассказывайте.

Огненный улыбнулся одними уголками губ:

— Ты странный, но, наверное, это и к лучшему. Дело в том, что мы пришли через морские врата времени. Море бескрайне и раскинуто во многих временных потоках, позволяя посвещенным путешествовать во времени.

Рядом заинтересованно насторожился Кэртис. Думаю, когда он вернется в Черную Ложу перед его господином ляжет уйма интересной информации.

— Проблема в том, что управлять путешествием фактически невозможно, — тихо продолжал рассказчик. — И это опасно, можно навсегда затеряться в потоках времени.

— Что же заставило вас рискнуть?

— Пророчество, — вздохнул он. — Давай я расскажу тебе по порядку.

Я лишь согласно кивнул. Судя по всему мы с Кэртом опять вляпались в какую-то загадку моей богини.

— Все началось, когда я родился. Мой дядя по отцовской линии убедил моего родителя том, что рано или поздно я займу отцовское место, вне зависимости от желаний отца. Властолюбие отца и его жестокость привели к тому, что у него появилась мысль о моем устранении, что очень не понравилось моей матери.

Мои родители не любили друг друга, это скорее был какой-то странный эксперимент в отношениях друг с другом. И оба они не давали друг другу никаких обязательств. Проблема была в том, что и тот и другая — весьма могущественны сами по себе и вполне могли на равных противостоять друг другу.

И как итог, не желание уступать друг другу — разразилось затяжным конфликтом. Это продолжалось очень долго. Я успел вырасти, что бы уже самостоятельно сражаться за себя и свою жизнь, но мне кажется моих родителей уже затянула эта война настолько, что они не хотели останавливаться ни за что на свете. В конце концов. Отец заключил временный союз с моим дядей. И они вдвоем нанесли матери ощутимый удар, вследствие чего я выжил, а вот моя мать… — он тихо вздохнул. — Она жива, но напоминает мне растение. Ни один целитель не мог ничего сделать. А потом было пророчество Бога-Отца.

Выполнив его, я смогу вернуть мать к жизни.

Я внимательно посмотрел на замолчавшего, и не дождавшись продолжения, вздохнул. Кажется это уже перебор. Какой он по счету?

— Ты — Сирен, сын Лейлы. Богини Ночи и Охот и Годоса, бога Морей и Океанов. Прародитель народа сирен.

— Правда, он у меня красивый? — голос моей госпожи был полон гордости.

— Ты знаешь, — вспыхнули глаза юного бога.

— Прародитель народа сирен? — пробормотала девушка.

Я потер виски.

— Да. Эта история давно превратилась в легенду. С тех пор прошло более пяти тысяч лет.

— Сколько?! — опять эта синхронность.

— Так мы в будущем? — кто-то вскочил на ноги.

Я пожал плечами, у меня начинала болеть голова:

— Вам лучше знать.