Жрец смерти

– Ваше право, – пожала я плечами, продолжая играть роль. – Однако какое отношение все это имеет ко мне? Повторяю, вы с кем-то путаете меня. А теперь прошу извинить, меня ожидают другие гости.

Я развернулась, чтобы уйти, но Винокур довольно громко заявил:

– Я хочу купить ту композицию!

Обернувшись, я увидела, как он указывает на фотографию с изображением южноамериканского храма. Продавать мои работы серийному убийце было последним, чего я хотела в жизни, поэтому и ответила:

– Это невозможно. Данная композиция не продается.

– Вы отказываете мне? – повысил голос Винокур, привлекая внимание стоявших рядом гостей. – Дорогая Ника, вы не хотите поддержать бедных больных детишек? Ваша композиция будет вывешена в Центре детского здоровья. Вы не можете отказать мне.

На его лице играла улыбка, но я понимала, что в действительности маньяк в ярости.

– Конечно же, я не могу отказать вам, заслуженному врачу России и современному доктору Айболиту и с большим удовольствием окажу помощь вашему центру! – заулыбалась я. – Поэтому безвозмездно передам вам пять своих композиций. Однако та композиция, о которой вы говорите, весьма мрачная и унылая. Боюсь, она не будет способствовать процессу реабилитации ваших маленьких пациентов. А ведь именно их здоровье является для вас самым главным, не так ли?

Винокур не нашелся что ответить, тем более что находившиеся в зале гости зааплодировали. А я развернулась и двинулась прочь, чувствуя, что вся дрожу. Этот человек наводил на меня ужас, причем я сама не знала почему. Хотя нет, знала – ведь я разговаривала с самым свирепым серийным убийцей в нашей стране!

Вздохнув, я подошла к группке новых важных гостей. Меньше всего мне сейчас хотелось вести беседы на отвлеченные темы, но делать было нечего. Краем глаза я следила за Винокуром – тот по-прежнему находился в зале, где была вывешена композиция с южноамериканским храмом, пристально ее разглядывая.

А потом я заметила, что он движется в мою сторону. Сердце у меня учащенно забилось. Маньяк оказался около меня, любезно улыбнулся моим собеседникам и произнес:

– Дорогая Ника, я ничуть не сожалею, что побывал на вернисаже. Точнее, я в восхищении. Потому что у вас настоящий талант! Я бы с большим удовольствием остался еще на часик-другой, но не могу. Вы же в курсе моей профессии – меня ждут неотложные дела. Именно неотложные! Детишкам трудно объяснить, что надо подождать.

Присутствующие понимающе закивали, видимо, считая, что Винокур собирается отправиться в центр, дабы провести ночную операцию. Я же была уверена – маньяк практически открытым текстом заявлял мне, что намеревается совершить очередное убийство. Или он специально провоцировал меня?

– Какая жалость! – в тон ему воскликнула я. – Однако я, конечно же, не смею задерживать вас. Потому что, как вы сами только что заметили, детям трудно объяснить, что им надо ждать. И что за пациент ожидает вас в клинике?

Губы Винокура дрогнули.

– Дорогая Ника, почему вы решили, что пациент находится в центре? Ведь я много путешествую по стране, оперирую и в провинциальных больницах. Вот уже много лет, как это входит в сферу моей деятельности.

Да, да, профессор явно ставил меня в известность, что ездит по стране и убивает людей. Именно так и следовало его понимать. Но другие, конечно, не раскусили, какой смысл кроется в словах хирурга-маньяка.

– Однако уже поздно, – заметила я. – Неужели вы прямо сейчас отправитесь в далекое путешествие?

– Кто сказал, что в далекое? – возразил убийца. – В Подмосковье тоже много маленьких пациентов, которые только и ждут, чтобы за них взялся профессионал. И пора, наконец, осуществить это!

Винокур засмеялся, и больше всего мне хотелось заткнуть уши, чтобы не слышать его мерзкий смех.

– Тогда разрешите проводить вас до выхода, – сказала я. И, извинившись перед своими прежними собеседниками, снова повернулась к профессору. – Нам же еще надо обсудить, когда ваш центр получит мои композиции. Не так ли?

Мы двинулись из зала и оказались в холле галереи. Маньяк взял мою ладонь в свои и прикоснулся к ней губами. Если бы не гости, которых было полно и в холле, я бы вырвала у него руку и дала бы ему пощечину. Но я не могла так поступить.

– Дорогая Ника, – произнес маньяк, – вы удивительная женщина! С такой, как вы, я сталкиваюсь первый раз в жизни. Хотя нет, лукавлю, второй. Однако та женщина осталась в далеком прошлом.

Его лицо искривилось, и я поняла, что он ведет речь об одной из своих жертв.

– Вы тоже единственный в своем роде, – сказала я, – и знаете это. Так вот, о композициях. Я лично доставлю их в центр завтра.

– Нет, нет, клиника не может принять столь щедрый дар! – возразил Винокур. – Однако я уже знаю, что вы можете подарить мне вместо своих фотографий. Я приглашаю вас на ужин! Вы согласны?

– Только что вы сказали, что ужасно заняты по вечерам, – откликнулась я сухо. – Вы колесите по стране и помогаете бедным детишкам. Не хочу отвлекать от столь важных занятий. Однако учтите – мысленно я всегда с вами. А возможно, не только мысленно, но и физически!

Винокур пристально взглянул на меня и прошипел: