Жрецы

Но в голове занозой засело странное прозвище: "Молиониды". Он уже слышал его раньше - и знал, о ком речь. Первые выродки Флегр, братья-Молиониды, сросшиеся воедино близнецы-идиоты, сыновья Молионы, сестры Авгия, и Трехтелого Гериона. Понятно, почему их прозвали по матери - Авгий в жизни не признается, кто на самом деле их отец. А на повредившуюся рассудком Молиону и вовсе никто не обратит внимания. Вот и строят люди догадки, примеряя в отцы Посейдона, Гелиоса, Авгиевого брата Актора, самого Авгия...

Всяко люди говорят. Только правду мало кто знает. А кто знает - тот молчит больше.

Братья-Молиониды. Союзники Авгия. Ктеат и... Эврит.

Совпадение?

В конце концов, имя "Эврит" встречается не так уж редко.

Палец в небе раскачивался, издеваясь.

Иолай убивал коней, мчась на запад.

Он должен был успеть.

6

...Этого прихрамывающего человека в изрубленном кожаном панцире с редкими бляшками, опирающегося при ходьбе на копье с погнутым наконечником, Иолай увидел, подъезжая к знакомой излучине Алфея; где-то ниже по течению должны были сохраниться остатки той запруды, которую соорудили близнецы лет четырнадцать тому назад [чтобы очистить Авгиевы конюшни, Геракл запрудил реки Алфей и Пеней, и поток воды смыл весь навоз (по слухам, вместе с конюшнями)].

Солдат понуро брел, не глядя по сторонам, и бывший лавагет, терзаемый нехорошими предчувствиями, поспешил остановить колесницу.

- Откуда путь держишь, герой? - с напускной ленцой поинтересовался Иолай, с трудом сдерживая волнение.

Солдат остановился, некоторое время тупо смотрел на Иолая; потом суть вопроса наконец дошла до него, и солдат разлепил потрескавшиеся губы.

- Из-под Пис.

- Ты случаем не из войска великого Геракла? - Иолай выбрался из колесницы и протянул солдату бурдюк с сильно разбавленным вином.

Солдат долго и жадно пил, потом вернул Иолаю изрядно полегчавший бурдюк и, утирая рот тыльной стороной ладони, хмуро ответил:

- Случаем.

- Неужто славный Геракл потерпел поражение, и его люди спасаются бегством? - наивно поднял брови Иолай.

Солдат неопределенно хмыкнул, присаживаясь у обочины.

Иолай поспешил сесть рядом.

- Мы с Гераклом так не договаривались! - после долгого молчания буркнул солдат и покосился на бурдюк, который Иолай ему немедленно вручил.

Солдат сделал еще несколько богатырских глотков - и тут его наконец прорвало.

- Не договаривались! - заорал солдат, брызжа слюной. - Не договаривались! Это не война, а божье проклятье! Сперва Молиониды эти, Авгиевы родственнички, Эреб их забери! Дерутся как демоны, не поймешь, двое их или двести... народу накрошили - ужас! Бронза не берет! Стрелы ломаются, копья отскакивают, мечи тупятся... не договаривались мы так!

- Сам видел, или как? - вкрадчиво поинтересовался Иолай.

- Видел. Издали... потому и жив остался!

- Ну и что - впрямь они сросшиеся, или врут люди?

- Врут, - отрезал солдат. - Поотдельности они, но...

Он задумался, подбирая слова.

- ...но дерутся, как один! Спиной они друг дружку чуют, что ли?! На вид вроде люди как люди, здоровенные, правда - а все-таки не люди они! И двигаются по-другому, и морды страшные, и не поймешь - то ли доспехи на них, то ли чешуя рыбья... сам видел. Издали. А те, кто близко был, те уже ничего рассказать не могут!

Солдат дернулся, заозирался по сторонам.

- Не договаривались, - хрипел он себе под нос, - нет, не договаривались... ни про уродов этих, ни про богов... кто ж знал, что сами Олимпийцы за Нелея да Авгия против Геракла встанут?!.. Нет, не договаривались...

- Быть не может! - Иолай хлопнул себя по ляжкам, изображая крайнюю степень удивления. - Боги?!

А все внутри него кричало: "Может!"

Именно этого Иолай ждал в глубине души, ждал и опасался - боясь признаться в этом даже самому себе.

Боги на стороне Салмонеевых братьев.

Против Геракла.

Семья и раскаявшиеся Одержимые - против Мусорщика, видевшего их общий позор!

- Не может? Не может?! А я говорю - боги! Сам не видел, врать не стану ("Солдат попался на удивление честный", - мимоходом отметил Иолай), - только их многие видели. И Арея-Эниалия, и Геру, и даже самого Аида! Понял?!

"А вот это - врут. Не верю. Не вытащит Семья Владыку из его Эреба со смертными воевать..."

Никаких теплых чувств к Аиду Иолай не испытывал, но и не мог представить себе Старшего, самолично отправившегося с оружием в руках на заготовку теней для своего царства.

- Не договаривались мы с богами воевать, - бубнил меж тем обмякший солдат. - Даже если Геракл кого-то из них ранил - нет, не договаривались! Не за тем шли...

- Геракл ранил кого-то из Олимпийцев?! - уже по-настоящему взвился Иолай.

- Ранил! - отмахнулся солдат. - Так на то он и сын Зевса, ему что человек, что бог, что чудище - все едино!.. А мы люди простые, мы с богами воевать не договаривались... мы богам - жертвы, а не нож в пузо!..

Иолай вихрем взлетел на колесницу, швырнув бурдюк в лицо растерянно моргавшему солдату, и ожег коней бичом.

Он должен был успеть.

7

Весь день ему навстречу попадались измученные солдаты, бредущие прочь - поодиночке, вдвоем, втроем...

Изредка он останавливался и расспрашивал их, кусая губы от бессильной ярости.