Жрица

Он главный в нашем маленьком отряде, даже я привыкаю слушаться. И пока хаасы стучат ложками о тарелки, Туман нервно постукивает пальцами по спинке стула. Ему нельзя показывать смятение или нерешительность, это тяжелая ноша — быть постоянно выше себя.

Внезапно я понимаю, отчего мне так сложно находится рядом с ним, особенно наедине, — он слишком похож на Ардара. Во взглядах, которые бросает на меня. В решении идти к поставленной цели. В ярости и источающейся агрессии. В хладнокровии, с которым он отдал меня палачу. В уверенности, что его сила абсолютна. В жесткости. В нежелании отпустить меня.

Он станет вторым Ардаром. Я не ошиблась прошлой ночью.

Истина давит мне на грудь, мешая дышать. Я отвожу взгляд от его пальцев.

К тому моменту, когда я освобожусь от Ардара, Туман должен быть уже мертв. Он тоже понимает, что иного конца не будет. Он сам все предрешил словами «убей меня».

Хорошо. Ладно. Когда придет час, моя рука не дрогнет. Как и его, надеюсь.

Я выхожу за порог, чтобы подышать свежим воздухом, потому что в зале его очевидно нет, наступаю в неглубокую лужу и, ругнувшись, выбираюсь на узкую дорогу. Дожидаясь хаасов снаружи, я остужаю мысли и сердце. Мне осталось продержаться полтора дня, ночь и не разгневать Древних Богов, при этом выполнить желание Жизни, не завести новых врагов в лице вчерашнего мужика и отдохнуть перед тяжелым подъемом.

— Что насчет реки, Волк? — спрашиваю я, когда хаасы подходят.

— Я еще думаю над этим, — сквозь зубы произносит Туман. — Ты знаешь, кого ищешь?

— Девушку.

Он гортанно рычит от раздражения и неопределенно машет рукой, указывая направление к главной улице. Я не знаю, что тяготит его больше: моя недосказанность или сложности с проводником и картой, только сути это не меняет — Туман взвинчен и едва сдерживается.

Следуя чуть позади, на некотором отдалении от хаасов, я наблюдаю за ними, примериваясь, как нам выжить в тихих землях. Из всех них Туман кажется самым уверенным, опытным и, что гневить Богов, мощным. Парсонцы, павшие при попытке поймать ниад, вряд ли могли бы сравниться с шириной его плеч и ростом. Я не исключаю, что животная натура хаасов и их вторая тень сыграют на руку, у Ардара этого не было. Но у меня нет никакой защиты в тихих землях, Боги, согласись я их позвать, не услышат, а значит, там не будет более легкой добычи, чем я, если Туман не прикроет. Но если он сосредоточится на мне, Рутил и Сапсан не выживут.

И я снова возвращаюсь к вопросу — кем пожертвует Туман?

— Разделимся, — произносит он, когда мы доходим до центральной улицы. — Мы с Сапсаном пройдем по лавкам и проверим коней. Вы с ней ищите девушку, — говорит он Рутилу, даже не взглянув в мою сторону. — Встретимся в хмельной через четыре часа, до темноты. Думаю, мы уложимся, а вам придется поторопиться.

Понимает ли Туман, что всем из леса не выбраться? И, помимо беспокойства о ниадах, ему приходится согласиться на услуги не внушающего доверия проводника. Этим и встревожен, видимо.

Рутил кивает, и, когда Туман с Сапсаном отходят подальше, поворачивается ко мне.

— Не объяснишься?

— Нет.

— Как будешь искать незнакомую девушку? В незнакомом городе.

Я пожимаю плечами. Скорее всего, Жизнь позаботилась о том, чтобы девушка шла мне навстречу и тоже искала. Может, отметила как-то иначе.

— Пойдем в другую сторону, — решаюсь я, и мы медленно бродим вдоль улиц на протяжении всех четырех часов. Бессмысленно. Я разглядываю встречных людей, отмечая, что женщины в Парсоне не ходят по дорогам в одиночку, и девушку, которую мне необходимо отыскать, наверняка будет кто-то сопровождать, что значительно усложняет задачу. Этот город презирает Богов даже больше меня. Здесь это ересь, что, собственно, не имеет значения, потому что сжигание на огне — лучшее средство от меня, демонов или фанатиков. Как бы ни был плох Запад, там нас хотя бы не убивают сразу.

— Пора возвращаться, — намекает Рутил.

Я не возражаю, бесконечная бестолковая ходьба по улицам не похожа на отдых от другой бестолковой ходьбы по горам. В хмельной, где нас уже дожидаются хаасы, полно людей, несмотря на ранний час. Стол на четверых в самом углу я мысленно одобряю, обзор хороший, шанс напасть со спины минимальный.

— Я сказал, четыре часа, — сквозь зубы произносит Туман. Его раздражение стало заметнее, и, бросив взгляд на Сапсана, которому досталась его большая часть, я сажусь на стул.

— Не рассчитал, — беспечно отмахивается Рутил, а я бы на его месте обратила внимание на плохое настроение Тумана. Не ладится что-то, это опасно для всех. И если для меня поход изначально был гиблой затеей, то к Туману осознание этого пришло только вчера, потому если он недоволен чем-то, то сейчас это значимее, чем когда-либо. Пока ощущения остры, а опасность преувеличена, хотя в отношение ниад это невозможно, он обдумывает все тщательнее. Его плохое настроение — практически симптом скорой встречи со Смертью.