Жрица

Или все-таки сошла? Кара удивилась сама себе. Она должна была злиться на наставницу, ненавидеть ту, что обманывала ее, обагрила руки кровью стольких жертв и прямо сейчас собирается убить ее саму. Она отчаянно искала эту ненависть внутри себя и не находила. Только щемящая жалость к той, что обрекла себя на такое. Сродни той, что чувствовал он, заглядывая в ее темную душу.

Губы Ванды дрогнули.

— Надеешься заговорить меня и остаться в живых?

— Нет, — ответила Кара и к удивлению своему поняла, что говорит правду. — Я знаю, ты не оставишь меня в живых. Я унесу твою тайну с собой. Расскажи.

* * *

Спуститься к Великому стражу — большая честь. Жрицы выбирают достойнейшую. Она была лучшей. Она так старалась быть лучшей… Но жрицы выбрали не ее. Ей после рассказали: они долго не могли принять решение и все же сочли, что другая достойнее.

А она так хотела! Стать Верховной — это не просто целый год управлять всем этим миром, наслаждаться тем, как ловят каждое твое слово, как прислушиваются к каждому твоему дыханию. Нет, не только это. И это не главное!

Пройдет год, и любая семья в городе будет готова принять ее своей дочерью. Она сама решит, за кого выйти замуж. Впрочем, что это она. Она уже решила. Сердце Ванды сладко заныло, стоило ей вспомнить возлюбленного.

Только теперь ее план, включавший в себя богатую и счастливую жизнь с любимым мужчиной и благородную старость в окружении внуков, летел к Рогатому. Все это достанется другой — той, что хуже знала древние книги, была хуже в учебе и послушании. Но жрицы решили, что ее помыслы чисты, — и выбрали ее!

Только Ванда не сдалась. Лишь одну ночь провела она в рыданиях. К утру решение созрело. Целый день она ходила, не в силах поверить, что она и правда сделает это. И к вечеру поняла — сделает. Ей хватит смелости и решимости. Ведь от этого зависит вся ее жизнь. И тогда Ванда вышла за стены храма и направилась в домик к колдунье. У той нашлось кое-что для нее…

— А вдруг ты меня обманешь? — девушка сжимала в кулаке монеты и боялась их отдать.

— Принесешь деньги, когда сработает, — усмехнулась старуха.

— А если я обману?

— Кто меня обманет — дня не проживет, — рассмеялась та так страшно, что Ванда опрометью выскочила за дверь.

Дальше все закрутилось как во сне — события сменяли друг друга стремительно и быстро. Несколько капель янтарной жидкости, и та, которую выбрали жрицы, стала худеть и бледнеть день ото дня и даже час от часу.

Через два дня утром она отошла, а значит, пора было вернуться в дом к колдунье и отдать плату.

Золотые монеты, нехитрые украшения — все, что Ванда смогла собрать за годы в храме, и то, что вытащила из шкатулки покойницы — ей уже не пригодится. Она высыпала это на стол и поспешила выскочить из домика, не встречаясь глазами со своей сообщницей. Вылетела как стрела и пошла, не разбирая дороги, не глядя под ноги. А когда пришла в себя, поняла, что солнце уже зашло, а она заблудилась в городе.

Она шла, сворачивая то на одну улицу, то на другую, но, кажется, ещё больше заходила в дебри. А ведь нужно вернуться как можно скорее. Хоть бы встретить кого-нибудь, кто покажет ей дорогу!

Не успела она об этом подумать, как из темной подворотни вышли двое мужчин. Хмельные, веселые, злые. Спрашивать у них дорогу не было никакого желания — и Ванда ускорила шаг, а потом и побежала.

— Не спеши, красавица, — прикрикнул один.

Второй в несколько шагов нагнал ее и ухватил за плечо:

— Тут наша территория, и ходить по ней без платы нельзя.

Сердце девушки упало. У нее с собой не было ни монетки, ни колечка, ничего такого, что могло бы успокоить разбойников. Она все отнесла колдунье.

— У меня ничего нет, — осипшим от страха голосом проговорила она.

Первый, похабно хохотнув, подмигнул ей.

— У такой красавицы, даже если ничего нет, всегда что-то есть…

Она поняла, что он имел в виду. Взмолилась. Разрыдалась… Ей никак нельзя… Только не сейчас!

Но ее слезы не трогали разбойников. Один уже по — хозяйски шарил у нее за пазухой, до боли сжимая грудь, второй, тяжело и громко дыша, задирал юбку…

— Постойте. Я могу предложить что-то лучше! — она старалась вложить в эти слова как можно чувства. В конце концов, она будущая служительница храма. Ей ли не уметь разговаривать с чернью!

Разбойники прислушались. И даже их потные руки стали мять ее не так крепко.

— Чего еще ты придумала?

— Я еще девица… Жених у меня есть. Попортите — и вся жизнь сломана… Да и вам какая радость брать силой да на слезы смотреть. А если не станете девства лишать — уж я сумею отблагодарить.

Она умудрилась извернуться и погладить пальчиками раздувшийся пах одного из разбойников. Они ослабили хватку — и Ванда скользнула на мостовую, опустилась на колени…