Жук. Таинственная история

Не знаю, что именно там произошло. Но стоило ему издать тот вопль, как я услышала исходящее из комнаты жужжание крыльев. Мгновенно ко мне вернулись все страхи прошлой ночи – и тогда мне стало необычайно плохо. Сидней громко выругался, будто был вне себя от ярости.

– Не подниму, так сорву, – добавил он.

Полагаю, не найдя шнура, он схватился за штору снизу и потянул к полу: она обрушилась вместе с подъемным механизмом и креплениями. Комнату залил свет. Я поспешила внутрь. Сидней застыл у окна с таким недоумением на лице, что в любое другое время я бы над ним посмеялась. В руке он сжимал револьвер папá и свирепо озирал комнату, словно был не в силах понять, почему не может найти то, что ищет.

– Марджори! – воскликнул он. – Вы что-нибудь слышали?

– Конечно, слышала. Тот же звук, что так напугал меня прошлой ночью.

– Точно? Тогда… – Разволновавшись, он, должно быть, совершенно забыл о моем присутствии, ибо кошмарно выругался. – Как его найду, разговор будет короткий. Не мог он ускользнуть из комнаты: я знаю, тварь здесь; я не только ее слышал, я почувствовал, как она пролетела прямо перед моим лицом… Холт, войдите и закройте дверь.

Холт, будто пытаясь двинуться вперед, поднял руки, однако остался там, где стоял, словно был пригвожден к месту.

– Я не могу! – вскричал он.

– Не можете… Почему?

– Он меня не пускает.

– Кто вас не пускает?

– Жук!

Сидней вплотную подошел к мистеру Холту и с любопытством оглядел его. Я стояла прямо за ними. Сидней прошептал, вероятно, мне:

– Господи!.. Все, как я думал!.. Бродягу загипнотизировали!

Затем он заговорил громче:

– Вы сейчас видите его?

– Да.

– Где?

– За вами.

Когда мистер Холт это сказал, я опять услышала, совсем близко от меня, тот жужжащий звук. Кажется, Сидней тоже услышал его – и повернулся так быстро, что чуть не сбил меня с ног.

– Простите, Марджори, но мы столкнулись с неким неизведанным доселе явлением… Вы же это слышали?

– Да, отчетливо; близко ко мне, едва не у самого лица.

Мы огляделись, потом посмотрели друг на друга: ничего не было видно. Сидней недоверчиво усмехнулся.

– Чудеса да и только. Не стану утверждать, что у нас галлюцинации: не хочется подозревать у себя размягчение мозга. Но… странно все это. Какой-то здесь фокус, и меня не переубедить; конечно, все должно быть просто, знать бы, каким образом это делается, но трудность в том, как нам это узнать… Думаете, наш новый товарищ притворяется?

– По-моему, он болен.

– И правда, выглядит больным. А еще похоже на то, что его загипнотизировали. Если так, то это, должно быть, суггестия; потому-то я и сомневаюсь – впервые сталкиваюсь со столь откровенным случаем гипнотического внушения… Холт!

– Да.

– Таким голосом и в такой манере, – прошептал Сидней мне на ухо, – говорят загипнотизированные, но, с другой стороны, если тебя загипнотизировали, то и отвечать ты будешь только тому, кто это сделал; вот из-за подобного несоответствия меня и терзают подозрения. – Затем он громко скомандовал: – Не стойте, как идиот, заходите.

Мистер Холт вновь повторил тщетные попытки двинуться туда, куда ему приказали. На него было больно смотреть: он пытался идти, как слабый, испуганный и неуклюжий ребенок, но не мог.

– Не получается.

– Глупости, дружище! Думаете, мы в цирковом шатре и меня может провести какой-нибудь шарлатан-гипнотизер, зарабатывающий этим на жизнь? Делайте, как говорю: заходите в комнату.

Мистер Холт продолжил безуспешную борьбу с собой; на сей раз он сопротивлялся дольше, но с тем же исходом.

– Не могу! – взмолился он.

– А я говорю, можете – и войдете! Если я подхвачу вас и внесу сюда сам, вряд ли окажется, что вы столь слабы, как хотите заставить меня думать.

Сидней шагнул к мистеру Холту, намереваясь привести угрозу в исполнение. Стоило ему это сделать, как поведение мистера Холта стало совсем странным.

Глава 30. Необычное поведение мистера Холта

Я стояла посреди комнаты, Сидней – между мной и дверью; мистер Холт оставался в коридоре, прямо за порогом, так сказать, в обрамлении дверного проема. Как только Сидней сделал к нему шаг, мистер Холт забился в конвульсиях, столь сильных, что ему пришлось прислониться к косяку, чтобы не упасть. Сидней остановился, не спуская с него взгляда. Припадок закончился так же неожиданно, как и начался; мистер Холт вновь застыл, совсем как за минуту до этого. Он замер в лихорадочном ожидании: подбородок поднят, голова запрокинута, взгляд вперен в потолок, лицо искажено той же жуткой гримасой, какую мы видели, когда вошли в дом. Мне показалось, что он очень напряженно вслушивается во что-то; мускулы его застыли, и он уподобился каменному изваянию. Вскоре недвижность сменилась тем, что со стороны виделось беспричинным возбуждением.

– Я слышу! – вскричал он необыкновенно странным голосом. – Я иду!

Он словно говорил с кем-то далеким. Повернувшись, он направился к передней двери.

– Эй! – окликнул его Сидней. – Куда собрался?