Жуков. Портрет на фоне эпохи

С 10 по 13 мая Жуков находился в Москве, где изучал планы летнего контрнаступления. 14-го он приехал к Рокоссовскому на Центральный фронт. Немецкое наступление, намеченное на 15-е число, не началось. Общая тревога, объявленная 19-го, также оказалась ложной. Жуков пробыл на выступе до 26 мая, проверяя малейшие детали подготовки к обороне, мероприятия по которой приобрели невообразимый размах. Войска, сосредоточенные вокруг Курска, устроили минные поля, ловушки, перекопали многие тонны земли, соорудили земляные и бетонированные укрепления. Военная история еще не видела ничего подобного. Было сооружено восемь оборонительных рубежей общей глубиной 300 км. Каждая представляла собой лабиринт траншей, дотов и дзотов, минных полей (был установлен миллион мин!), проволочных заграждений. Каждый дом, хутор, деревня были укреплены. Берега рек были обтесаны под углом 90°, чтобы не позволить вражеским танкам преодолеть их вброд. Жуков всюду ездил, все видел, все проверял. Особенно он заботился о создании специалистами инженерных войск противотанковой борьбы. Для одной только 13-й армии Центрального фронта он предписал создание трех оборонительных рубежей со 158 укрепленными противотанковыми пунктами, с 300 позициями для артиллерии и ПВО. Из воспоминаний всюду сопровождавшего его шофера Бучина: «Если чем и запечатлелось в памяти Курское побоище – думаю, так точнее называть полдень Великой Отечественной, а не Курская битва,  – так это земляные работы в поле. По всему фронту и тылу на сотни километров на восток каждый день мелькали лопаты, подальше от фронта ревели экскаваторы, вывозили и привозили грунт. Натужно хрипели изношенные двигатели грузовиков, доставлявших бревна, мотки колючей проволоки, бетонные и стальные конструкции. Муравейник! […] День за днем, неделя за неделей Жуков объезжал Курский выступ. Он вникал в мельчайшие детали строительства укреплений, установки заграждений»[608].

Жуков не знал, что германские руководители никак не могли договориться относительно даты начала операции «Цитадель» – наступления на Курск. Манштейн хотел как можно скорее начать наступление. Модель, как и Гудериан, генерал-инспектор танковых войск, против этой операции. Его начальник, Клюге,  – за. Гитлер, боявшийся потратить впустую свой последний патрон, ждал, пока с заводов начнут поступать новые тяжелые танки «Пантера» и «Тигр», которые, вместе с самоходными артиллерийскими установками «Фердинанд», должны были наверняка прорвать советскую оборону. Цейтцлер, начальник Генерального штаба ОКХ, бывший поначалу сторонником «Цитадели», затем выступил против нее. Разноголосица достигла высшей точки. И вот 21 июня Гитлер решил, что «Цитадель» начнется в начале июля.