Жулики. Книга 4

– Наша доска будет ровнее и дешевле.

– А не проще для учеников кровати привезти солдатские? У тебя же связи, Петр Павлович. Сколько их сейчас списывают в металлолом. «Царь Бориска» армию сокращает похлеще Хруща,– вмешался с конструктивным предложением Академик.– Смотайтесь с Сергеем. Михаила уж не будем трогать в ближайший месяц.

– Да уж, пусть отдохнет месячишко на лоне природы. Тихон места родные расхваливает так, что и не верится, что там, когда-нибудь все асфальтом закатают.– "Грибов, ягод – видимо не видимо".

– Ну да – это здесь видимо, а у нас невидимо,– рассмеялся Серега.

Глава 3

А грибов оказалось на самом деле в этом году много и Мишка, никогда не собиравший их в своем времени, с удовольствием мотался с Катюшей по Останкинским лесам. Даже научился отличать съедобные от поганок.

Уходили обычно с утра и на весь день, а возвращались с полными лукошками и счастливыми лицами. Осень была поздняя, вернее бабье лето затянулось до середины октября и дни стояли солнечные. За весь месяц, проведенный в деревне, они только дважды попадали под дожди. По-летнему теплые и даже с громом, молнией и радугой после них.

Один пересидели под вековой сосной, а вот второй сегодня, застал в чистом поле, и пришлось бежать к опушке, чтобы спрятаться под кронами деревьев. Пока бежали, дождь перестал, но промочил их до нитки. Ливанул, как из ведра. Будто кто-то, там, на небе, решил поозоровать и выплеснул на влюбленную парочку пару здоровенных ушатов.

Пришлось сушиться у костра. Заодно и перекусили, взятой с собой едой. Мишка попытался печь грибы, нанизав их на ветки, но они шипели, обгорали и падали в огонь.

– Ну, что это за баловство, Мишань?– Катюша укоризненно покачала головой.– Есть же с собой нормальная снедь,– Мишка, выковыривая очередной подпаленный боровик, проворчал:

– Ну, вот, а я читал, что так вот можно в лесу на одних грибах прожить,– выкатил веткой почерневший гриб и куснул от него, где почище. Тут же и выплюнул, насмешив Катюшу.

– Да где ж ты такое мог читать? Сыроеги, пожалуй, еще можно есть, они потому так и названы, а остальное без котелка, морока одна. А без соли и вовсе помои.

– В Москву завтра едем. Жаль. Хорошо здесь,– Мишка натянул высохшую рубашку.

– Понравилось? А ведь здесь люди работают и не замечают красот-то за трудами,– вздохнула Катюша.– Доля крестьянская. Говорят, что в сию пору день – год кормит. Это мы с тобой бездельники, даже стыдно перед людьми. Они вон здороваются, шапки ломают, а по глазам вижу, что осуждают. Как же – страда, а мы тут шляемся ровно ребятишки по лесам.

– Так, мы же белая кость, нам положено праздный образ жизни вести и потом мы ведь за все платим. За еду, ну и все такое,– не понял Мишка.– Дачники мы, вот.

– Словцо-то, какое интересное. Вроде данники. Всем деньгу даем.

– Ну, да… Тихо, Катюнь, идет кто-то,– Мишка поправил перевязь сабли, с которой не расставался никогда, используя ее в лесу вместо топора.

Костерок они развели на маленькой полянке, а рядом с ней вилась лесная тропинка, хорошо протоптанная местными крестьянами.

– Вона дым никак?– услышали они голос с хрипотцой.– Гляньте-ка, Игнат и Ноздря, кого там Бог послал?– Катюша лихорадочно натягивала не высохший как следует сарафан, когда на поляну вывалились два мужика вида самого обыкновенного по этим временам. В онучах и лаптях, но с дубинами на плечах и в драных кафтанишках.

У одного и вовсе кафтан одет был на голое тело и болтался расхристано без пуговиц и кушака. Второй был одет по приличнее, рванье у него было аккуратно подвязано веревкой и под ним имелась рубаха серого цвета. Оба бородатые и потому похожие лицами, они радостно загудели в два голоса:

– Вот те на,.. не было полушки, да вдруг алтын. Эй!!! Кудеяр, Касьян, тут добыча сладкая!– из-за их спин вынырнули еще две заросшие бородами рожи и, встав рядом, принялись рассматривать Мишку с Катюшей, с любопытством и крестьянской обстоятельностью.

Вновь прибывшие, ничем особенным от двух первых не отличались, ни прическами, ни одеждой. Один и вовсе был босой, лапти висели на дубине переброшенной через плечо. А вот второй – видимо Кудеяр, тот был в ботфортах – смотрелись они на нем, правда, как на корове седло, нелепо облегая домотканые порты.

"Видать снял с кого-то",– подумал Мишка, заслоняя собой Катюшу и обнажая саблю.

– Ха-ха-ха-ха!– засмеялся заливисто обладатель ботфорт.– Заступник, – ха-ха-ха. У меня ить пистоль, паря,– мужик вытащил из-за пояса здоровенный мушкет и наставил его на Мишку.– Обоих прострелю. Саблю брось, сымай порты с рубахой, да и беги отсель. Отпускаем, добрые мы нынче. Девка потом догонит. Слово даю атаманово. Вот те крест,– Кудеяр переложил мушкет в левую руку и размашисто перекрестился.

Мишка даже рот раскрыл от удивления.– «Вот уж простота нравов, впору расцеловаться по-христиански».

– Ты еще царицу небесную помяни, орясина,– посоветовал он Кудеяру, внимательно следя за стволом мушкета.– Не промахнись, смотри. Я тогда нарублю тебя ломтями, как брынзу татарскую.