Журавлиная ночь

…Свернув за переезд и сразу прибавив скорость — они уже ехали пустынной ночной улицей (которая действительно, идя заметно в гору, под острым углом смыкалась с главной). Но странно: местами образы воспоминаний были нечётки, представляясь уже в следующий миг иными, чем прежде! Будто что-то переливалось, мерцало — в самой памяти, восприятии, сознании…

(Вот справа — должна быть церковь? Или… лишь два-три старых, одноэтажных дома? А в темноте и не разобрать…

Или… вправду — уже менялась реальность? Но в какую сторону: в лучшую ли? Да прежде и не бывало — чтобы так cpaзy, по ходу операции!..

Впрочем, танк-монумент у перекрёстка — на своём месте! И далее… всё же ограда!..)

…— Теперь куда? — спросил, подъезжая сзади, Тубанов.

— А вот, — Кламонтов выехал на тротуар, в рывке подняв колесо велосипеда. (Хотя оказалось нелегко — при его размерах, соответствующих нынешнему материализованному облику.) — И дальше, налево — улица Парижской Коммуны. Вот, как ведут провода…

…Проехав мимо двухэтажного здания (что показалось Кламонтову, особенно нечётким, с расплывчатыми контурами) и миновав ограду, они свернули на мостовую улицы Парижской Коммуны. В это позднее время она была пустынна, и ничто не мешало снова прибавить скорость. (Но и тех двух троллейбусов Кламонтов, сворачивая, не увидел вдалеке: лишь один, тоже 2-го маршрута, удалялся в обратную сторону, незадолго перед тем свернув навстречу!) Впереди же, куда ехали — пустынны были и мостовая, и тротуары. Но и тут слева — вдруг почудились мерцающие контуры многоэтажных зданий над деревьями; справа же — будто застыли в тревожной тишине одинаковые, старой постройки, трёхэтажные дома военного городка…

(«И что это? — Кламонтову стало немного не по себе. — Образ… двух ветвей сразу?»)

— Но вы видели, как всё мерцает? — взволнованно спросил Тубанов. — Никогда ещё так не было!

— Значит, случай совсем особый, — ответил Вин Барг. — Так и есть: решающая операция…

— Там справа мелькала церковь, тут слева — общежития или учреждения, — добавил Тубанов. — Да, и смотрите: какой троллейбус!..

Да, верно… И Кламонтов увидел: навстречу слева с боковой улицы свернул ещё троллейбус — тоже будто мерцающий, призрачный, а временами вовсе пропадающий во тьме! И в нём нельзя было толком разглядеть ни водителя, ни пассажиров — лишь номер маршрута, освещённый почти не мерцающей лампочкой, выделялся ярко и чётко: 7-й… А из памяти вагона Кламонтов знал: здесь — всего шесть маршрутов! (Вернее, даже пять: впоследствии какие-то два объединили…) «Вот и троллейбус-призрак», — удивлённо подумал он, прежде чем успел заметить на табличке с названием маршрута ещё слово: «Юбилейный». А вдаль по боковой улице — тянулась лишь одна пара проводов: виртуальный маршрут был кольцевым…

«Как же он ходит? До главной улицы, там налево… Юбилейный — это же та окраина города! А дальше? Какой-то новой улицей обратно, и потом, за кладбищем… на Московскую? — стали всплывать образы и названия знакомых мест. — Через два моста в Гидропарке, а там… Водный институт, городская больница… Хотя подожди: этих мостов по Московской, в 74-м не было! Как и Гидропарка… Но помню! Просто из памяти вагона? Ой… Вот и остановка! Чуть не проскочили…»

— Смотрите, остановка! — заметил и Тубанов. — Правда, ещё не конечная! И не та, что за кладбищем…

— Эта — третья от конца, — ответил Кламонтов (успев ещё обернуться и увидеть: тот призрачный троллейбус в самом деле свернул налево. А тех, двух подряд, пoкa не было…). — Кладбище дальше. А потом конечная…

— А ведь на это кладбище с того потом что-то передалось! — сказал Вин Барг. — Там сразу просто не успели понять, в чём дело! Но теперь на этом — чего-то ждут! Вагон только что дал знать…

— Так что: едем всё-таки… мимо них? — спросил Тубанов, останавливая свой двухседельный (второе место — для Кременецкого) велосипед. — Или ждём здесь?

— А те солдаты? — напомнил Вин Барг. — Если он ничего этого не увидит, не запомнит…

— Для него и так всё изменится! И мы сами не знаем, что он видел в сложившейся реальности! Этого в памяти вагона не было…

— Ладно, в крайнем случае внушим им что-то… А пока — встанем в тени дерева. И подъедет к троллейбусу сперва ктo-тo один… А вот, кажется, и он! — понял Вин Барг, едва взглянув назад, в сторону перекрёстка. — Быстро туда, под стену!

Кламонтов развернулся — и, подъехав под самую стену (тут уже — недавней постройки пятиэтажного дома), встал в тень дерева (которое тоже, однако, странно мерцало) — а мгновение спустя к ним присоединился Тубанов.

— Но мне показалось, он там всего один! — встревоженно сказал он. — Я имею в виду — троллейбус…

«Я слышу! — донёсся беззвучный, телепатический голос Мерционова. — Так вот, и будет всего один! Он тогда, сразу, ошибся! Те пьяные сели в «тройку»! А она как раз идёт на вокзал! Вот сейчас вижу из окна — как они сюда приехали, и скандалят на перроне!»

— Понял, — прошептал в ответ Вин Бapг. — Тот, предыдущий троллейбус был «тройкой», — объяснил он здесь всем. — И пришёл прямо на вокзал. «Двойка» сюда идёт только одна…