Журавлиная ночь

— А… был же тут вправду такой стенд! — вспомнил Кламонтов. — Тогда, в 74-м! В виде огромного «зелёного змия» несколькими витками, и на нём — фотографии пьяниц!

— Вот пусть собой и полюбуются, — ответил Вин Барг. — Если этот стенд ещё есть… Ладно, пока тихо. Ждём…

Улица сразу стала будто замершей. Потянулись долгие, медленные секунды…

Первое время Кламонтов не слышал и звуков приближения троллейбуса — но вот в тишине ночного города разнёсся эхом перезвон проводов, и из-за деревьев показались огни фap, странно мерцая сквозь «виртуальные» кроны. Затем фары стали ярче, троллейбус подошёл к остановке, сбавил скорость, обе двери одновременно открылись… Так и есть: в салоне был лишь один пассажир — Кременецкий!

Тубанов, вскочив на двойной велосипед, подъехал к задней двери троллейбуса, и в тишине громко зазвучал его шёпот:

— Захар, мы всё знаем! Быстро выходи! Часть твоих тетрадей — у нас! Мы поможем тебе!

…Кременецкий обернулся — и будто незримая, ощутимая даже непонятно каким чувством, волна прокатилась сквозь всё вокруг: случилось то, чего не было в прежней версии! История изменилась, пошла по другому руслу…

Но сам Кременецкий — застыв в оцепенении, вовсе не собирался выходить! Кламонтов понял это всего миг спустя. Что-то снова пошло не так…

— Ну, что же ты? — вновь заговорил Тубанов. — Я же говорю: мы обо всём знаем, и хотим тебе помочь!

— Нет… — хрипло ответил Кременецкий, почему-то протирая глаза рукой. — Не может быть… Это не можешь быть ты…

— Ну видите, вы обозвались, — громко, но опасливо прозвучал голос водителя.

И тут же дверь закрылась, и троллейбус поехал…

— Но это же он! — воскликнул Вин Барг. — Я его узнал!

— И я тоже, — растерянно подтвердил Тубанов, разворачиваясь широким полукругом через весь тротуар. — А он во мне… кого? Давайте быстро за ним!

— Но только не сразу! — сообразил Кламонтов. — А то водитель что-то заподозрит!

— Сперва по тротуару! — уточнил Вин Барг. — А будет перекрёсток — съедем на мостовую! И догоним их уже на той остановке!

— Но не споткнуться бы, как будем съезжать, — ответил Кламонтов, набирая скорость. — У меня же велосипед по моему тогдашнему росту…

…Проехав совсем немного под деревьями (тут уже не «виртуальными», не мерцающими), они осторожно съехали на мостовую и прибавили скорость. Но троллейбус был уже далеко, и продолжал быстро удаляться. Хорошо хоть, улица была пустынна: ни других машин, ни пешеходов, никто не ждал на остановке далеко впереди. (Хотя и кто мог ждать: в ту сторону — предпоследняя…)

Вскоре слева из-за деревьев появилась ограда кладбища. И тут Кламонтов понял: троллейбус — уже за той остановкой! Проскочил, не сбавив скорость!

— Он не остановился! — заметил и Тубанов. — Догоним уже на конечной!

— Да, но смотри… — прошептал Вин Барг, указывая налево (и Кламонтов вздрогнул, увидев за оградой… едва заметные туманно-светящиеся человеческие фигуры!). — Мы уже знаем! — добавил Вин Барг громче. — Едем за ним!..

(Впрочем, и это сказал шёпотом — но как-то особенно звучно. Сказал — тем, за оградой!..)

— Жаль, он не видел… — прошептал Тубанов. — Или… видел — в этой версии? Что ж, доедем — узнаем…

…Но вот и кладбище осталось позади — и (после того, как миновали неожиданно яркий в темноте свет Вечного огня перед незнакомым здесь прежде Кламонтову памятником) по обе стороны потянулись тёмные старые одноэтажные кварталы под высокими деревьями, над которыми вновь будто мерцал свет верхних этажей высотных домов. А рассматривать было некогда: троллейбус вдалеке наконец притормозил и остановился…

— Ну вот и конечная! — в тревоге прошептал Кламонтов. — А мы ещё далеко!

— Так давай быстрее! — Тубанов прибавил скорость.

…Но они и так приближались к стоящему на остановке троллейбусу — и тут Кламонтов подумал: что дальше? Что говорить, как действовать? За кого Кременецкий мог их принять, сказав Тубанову: «Это не можешь быть ты»? А тут ещё «гравитаторы»… Зачем вагон материализовал их?

— И что ему теперь скажем? — спросил Тубанов. — Как объясним ситуацию?

— Да, не подумали, — согласился Вин Барг, останавливаясь прямо за троллейбусом. — Давай соображать прямо сейчас. Как там, этих ещё нет?

— Не видно, — Тубанов выглянул из-за троллейбуса — осторожно, чтобы не попасть в зеркало заднего обзора. Хотя, кажется, водителю было не до того…

— Ну, что мне с тобой делать? — донёсся его растерянный голос. — Что же ты не выходишь? Или… куда ты едешь? Ведь уже конечная. И мне ещё ехать обратно, в последний рейс…

«В каком он шоке! — понял Кламонтов. — Даже не слышит! Что делать?»

…И тут — шорох в темноте за кустами заставил вздрогнуть (и невольно положить руку на оттянутый «гравитатором» карман)! Неужели…

— А… вот же они! — прошептал Тубанов. — Солдаты! Мы не успели…

…— Ну что, не слышал? — злорадно прозвучал чужой голос у самой двери. — Выходи, это конечная! Приехали…

(А слова — не точно те! Уже что-то менялось!)

— Всё, пора. Держи, — Вин Барг отдал Тубанову велосипед. — В чём дело?

— Конечная остановка, не видите? — так же грубо и нагловато переспросил второй голос. — А ты кто?