Журнал Двести

Вторая претензия серьезней — в произведении с детективным сюжетом заранее просчитывается преступник. Аргумент критикессы — ей сразу все ясно. Однако, смешная история: первая часть именно этой повести была опубликована в той же "Неве" в прошлом году под псевдонимом "Господин Щ." и с предложением читателям прислать продолжение на конкурс — победителю крупный приз. Не мне рассказывать, сколько графоманов засыпают рукописями и письмами толстые журналы. Продолжения не было ни одного — это голый факт. (Хотя, чтобы сохранить лицо, в предисловии к публикации повести в полном объеме, редакция сообщила, что "откликнулись немногие — и предложенные тексты явно уступали авторской версии". Достоверно известно — ни одного). Жаль, что критикесса не знала об этом получила бы крупную сумму денег.

Странно критикессе попадание яда к мальчику… Видно, нет у нее своих детей. Как я должен был реагировать, когда домой пришли мои счастливые пацаны, выменяв где-то на улице за один трансформер два десятка целых патронов к АКМу? Я служил в армию, и знаю, как караульные отвечают за каждый боезаряд, сам вместе со всеми искал по караулке утерянный товарищем патрон… Конечно, ответите вы мне — сейчас бардак в стране, какой порядок? А яд что, лучше патронов, или в тех институтах нет бардака? Или критикесса совсем жизни не знает, только толстые журналы читает? Даже газет в руки не берет? Иначе откуда наивный вопрос — "что это за конкуренция между аэропортом и пароходством? В какой коммерческой операции пересеклись интересы двух мафий?"

Насчет железного алиби главного героя и недоверия милиции. Во-первых, я сам лично как-то раз вместе с женой просидел в отделении милиции восемь часов, поскольку якобы похож на разыскиваемого по циркуляру преступника. Когда все выяснилось и меня отпускали, я взглянул на фотографию разыскиваемого… Это ж с литр водки выпьешь и то не перепутаешь меня и его — на лысину не жалуюсь. Это я о нашей доблестной милиции. Но и этого мало — в повести прямо сказано: на героя указал убитый почтальон в письме: "в случае моей смерти винить…" — и приложил неопровержимые доказательства. Она что, действительно через абзац читала? (Кстати, слова "милиция" в повести нет, действие происходит в будущем, в ближайшем, очень похожем на наше время, но в будущем, об этом свидетельствуют многочисленные мелкие детали и, в частности, эта).

По поводу того, что дети не могут быть жестоки… А как же испанский инфант из "Тиля Уленшпигеля"? Или нет, лучше — ребята из "Повелителя мух" Голдинга. Эти книги что, тоже объявить гадостью и бредом?

По поводу ненависти к женщинам, якобы присущей Щеголеву… Каждый видит то, что хочет видеть и его не переубедить. Для критикессы повесть "Ночь навсегда" — дрянь. Ее право так считать. Но если хочешь, чтобы тебе поверили — играй на половине поля автора, бей в его, а не в вымышленные собой ворота.

А по повести Щеголева мне есть что сказать. Это фантастическая повесть (даже не учитывая практически не бросающуюся в глаза атрибутику будущего). Эту повесть — как фантастическую — обсуждали на семинаре Б.Н.Стругацкого. Главный аргумент — Лев Толстой сказал: "Можно придумать все, кроме психологии", в данной повести психология мальчика достоверна, но не существует в действительности, нет таких мальчиков. Может быть (не дай Бог) в ближайшем будущем будут. Фантастика ближнего прицела. Фантастика — предупреждение. Но это так, пустяк, терминологическая разборка не имеет отношения к художественному тексту.

Когда-то давно я прочитал повесть Щеголева "Раб". Мне она активно не понравилась, о чем поспешил сообщить автору. Потом, по прошествии месяца, к удивлению своему, обнаружил, что думаю о ней, внутренне спорю с ней… И понял — не повесть не понравилась, с идеей повести не был согласен. Разве недостаток, что повесть без всяких на то громогласных авторских призывов заставляет думать?

А здесь еще сложнее. Я зол на автора, зол со страшной силой. Я всегда считал себя более-менее порядочным человеком, а тут… Щеголев рисует мальчика-чудовище, поистине отвратительное чудовище, без каких-либо сомнений. Но ведь автор заставляет сопереживать и сочувствовать ему. Когда заканчивается повесть и папа с мальчиком, наворотив гору трупов, едут в неизвестность, где им придется еще убивать и убивать, вдруг ловишь себя на мысли: хочется, чтобы они выбрались, чтобы у них было все хорошо… И тут же задаешься вопросом, да кто Я тогда, если сочувствую этому монстру? Как Я поведу себя, если послезавтра окажусь на месте человека со странной фамилией Х.? Прочь от этой бездны, не хочу заглядывать!!! Но Щеголев ее приоткрыл и уже никуда не денешься…

На семинаре много высказывалось мыслей и трактовок, отнюдь не все приняли повесть однозначно. Одного я там не слышал: "Плохо, потому что плохо".