Журнал Двести

— Я не знаю, чем это объяснить. Наверно, тем, что у каждого автора есть свой круг героев, которые ему более интересны и близки, которых он больше знает и понимает. Кто-то же должен писать и о таких героях. Кстати говоря, большинство писателей для юношеско-подросткового возраста как раз пытается писать о старшеклассниках, видимо считая, что это дает более широкое поле для писания: и переживания, и проблемы, и так далее. А мне казалось, что дети младшего, среднего возраста — это тоже целый мир, и у них тоже масса переживаний, проблем и вопросов, и ломка там тоже часто происходит. И первая ломка, говорят, происходит где-то в семилетнем возрасте. Но вот вы перечислили героев более старшего возраста — их ведь, согласитесь тоже немало.

— Насколько изменились ваши взгляды…

— Взгляды — на что?

— Ну, вообще, на все, о чем вы писали, на жизнь…

— Нет, если обсуждать вопрос, как изменились взгляды, тогда надо ставить его более конкретно: какие взгляды, на что — на жизнь, на политику, на литературу, на семью… на космос… на философию… А так взгляды особенно, по-моему, ни на что и не изменились.

— Ну, вот относительно "Мальчика со шпагой"…

— Абсолютно не изменились. То есть, я считаю, что пионерская организация — она была полезной, и то, что ее полностью прихлопнули и разогнали — это одна из многих глупостей нашей перестройки… Эта, знаете, банальная фраза — "выплескивать ребенка вместе с водой". Пионерия во многом, конечно, была рычагом идеологического и педагогического давления, тоталитарного. Но ведь были же там и светлые пятна, и светлые ростки какие-то.

— Да, но она, как организация была достаточно формальной. Светлые пятна были как бы сами по себе, а целиком-то она просто не могла существовать…

— Ну, так вместе с организацией светлые пятна уничтожили. А лучше сейчас, что вообще никакой организации нет?

— Вопрос насчет "Каравеллы". Хоть вы сейчас непосредственно и не занимаетесь ей, но все равно, вам небезразлична, наверное, ее жизнь… Как вы видите, что в дальнейшем с ней может быть, насколько оптимистично можно смотреть?

— Знаете, даже тогда, когда я вплотную ей занимался, я не смотрел вперед дальше, чем на год, честно говоря, настолько неопределенна, тревожна и непредсказуема была жизнь. А сейчас что же я могу сказать… Тут все зависит от того, насколько хватит сил и энергии у молодых руководителей…

— А если не хватит, что тогда?..

— Ну, не хватит, — значит, не хватит, значит, все… Знаете, в одной футуристической повести есть такая драматическая фраза: "Планета закончила свой цикл"… Империи — и те не вечны под луной, а уж какой-то пионерский отряд…

— Вы не попытаетесь в этом случае как-то… ее… не знаю…

— В какой-то степени я, наверно, попытаюсь, и мне уже приходилось вмешиваться, когда нависала непосредственная опасность… Но, если у ребят-инструкторов не хватит сил и энергии на постоянную работу, то подменить их и тянуть заново всю эту машину я все равно уже не смогу. И возраст не тот, и настроения как-то изменились, я уже не могу прыгать через заборы вместе с ребятишками… Я устаю… И потом, честно говоря, где-то на шестом десятке приходит ощущение, что времени остается не так много, а хотелось бы написать то, что задумано…

— Как на ваш взгляд изменилось нынешнее "младое поколение", понятно ли им то, что вы хотите сказать в своих книгах?