Журнал «Если» 1993 № 03

«Реформисты», «Хранители» — терминология, взятая прямо-таки из нашего дня. Правда, наши хранители явно претендуют на звание реформистов и наоборот, так что разобраться в лукавой игре политических лозунгов и деклараций российскому гражданину столь же нелегко, сколь Малькольму Локриджу понять истинную суть вселенской битвы во времени. Люди далекого будущего пытаются объяснить ему, что «на полюсах» правду искать бесполезно. Кажется, к осознанию этой простой истины приходит и наше общество, во всяком случае так хотелось бы думать известному драматургу Александру Гельману.

Совсем недавно ушло из жизни поколение, которое, отдавая все силы строительству социализма, было уверено, что служит прогрессу человечества. Они покидали этот мир с чувством выполненного долга. А поколение, которое прощается с жизнью в наши дни, уходит уже с камнем на шее и на душе.

История — дело длинное, возможно, даже бесконечное, а биография человека коротка: не успел разбежаться, и вот уж время вышло… Но одним выпала эра лозунгов, а другим эпоха перемен, а разве выбирали они сами?

С прошлым, тем более преодоленным, поверженным, нельзя обращаться как со злейшим врагом. В чем, действительно, следует разобраться, так это в том, почему мы так легко и неоднократно принимали зло за добро, и наоборот? Почему люди не замечают своих ложных уверенностей? Почему повторяются одни и те же ошибки и заблуждения?.

Господи, пошли нам перемены без революций, революции без революционеров!

Особый вид разрушительной работы — это внушение ложных уверенностей, разрушение здравомыслия, взвешенности, логичности идей и поступков.

Мозги у людей перепутались, плывут; многие ничего не понимают: что происходит, куда идем, за кого, против кого. Невероятная, непереносимая путаница. Во всей этой непролазной многозначности, запутанности, неуправляемости надо прорубить прямые ясные просеки. Собственно, главный поединок фашизма и гуманизма происходит сегодня на фронте борьбы за большую ясность в истолковании вывернутой наизнанку действительности.

Кто яснее объяснит, тот и победит.

Но выражаться ясно, просто — это всегда означает выражаться неточно, это всегда в определенной мере обман. Упрощение достигается ценой потерь в достоверности. Но как достичь такой простоты и ясности, которые открыли бы перспективы не фашизму, а гуманизму? Тут начинается разговор о свойствах неправды, о типах неправды и даже о пользе неправды…

Свою природу мы не можем изменить, но мы можем лучше, эффективнее, опытнее учитывать ее неизменность.

Обстоятельства сильнее нас, но мы сильнее самих себя.

Когда одни люди убивают других людей, это означает, что они, без сомнения, сошли с ума. Это дикость. Цивилизация должна, наконец, в качестве фундаментального условия своего дальнейшего существования добиться прекращения межчеловеческих кровопусканий. Если живой человек для живого человека не станет священным существом, мы не выберемся из череды бедствий и скоро рухнем в черную дыру варварства.

Живой человек отличается от мертвого, как мертвый от живого. Это настолько разное, несочетаемое, что никакие другие сравнения, кроме тавтологических, здесь невозможны.

Все дурное, злое, жестокое люди обычно совершают из добрых побуждений, во имя чего-то полезного и светлого. История буквально набита примерами того, как хотели хорошего, а получился кошмар. О чем это говорит? О том, что, когда люди что-то начинают, они часто не отдают себе отчета в том, чем это может кончиться.

Несмотря на то, что мы способны мыслить, анализировать, несмотря на то, что обладаем богатым воображением, тем не менее нам чего-то не хватает, чтобы толково воспользоваться нашими способностями.

Нам не хватает ума.