Журнал «Если», 1995 № 03

Я зажег сигарету и задумался. Во всем этом была какая-то логика, и я не сомневался, что ключом к этой загадке является звездный камень. Мне нужно было рассмотреть множество отдельных событий, проанализировать их и внимательно изучить каждое. Впрочем, я чувствовал, что, если бы мне было известно о камне больше, события последних дней обязательно сложились бы в какую-то картину. Так родился план первоочередных действий. Хал вернулся с выпивкой, демонстрируя полную готовность слушать. Я рассказал ему все.

Он молчал, прихлебывая из стакана, и наконец осторожно спросил:

— Ты что, все это всерьез?

— Да.

— Тебе нужна моя помощь?

— Думай. Всем известно, что тебе в голову время от времени приходят оригинальные мысли. Давай, пришла пора выдать какую-нибудь стоящую мыслишку.

— Ну что ж, — сказал Хал. — Я уже довольно много обо всем этом думал. Такое впечатление, что наши проблемы связаны с копией звездного камня. Что в нем такого особенного?

— Оригинал прибыл к нам, будучи включенным в список предметов, предназначенных для культурного обмена. О нем писали, что это реликвия, объект неизвестного назначения, обнаруженный среди руин погибшей цивилизации. Ученые предполагают, что он искусственного происхождения. Если это так, звездный камень может оказаться самым древним в галактике предметом, созданным разумными существами.

— Значит, он бесценен.

— Естественно.

— Если он пропадет или будет уничтожен, землян вышвырнут из программы обмена.

— Я полагаю, что это возможно…

— Он полагает! Это совершенно точно. В нашей библиотеке есть полный текст соглашения. Будет собран совет, и все его члены проголосуют по вопросу об исключении.

— Хорошо, что он не потерян и не уничтожен.

— Ага. Просто прекрасно.

— А как Байлер добрался до него?

— Мне кажется, представитель ООН связался с ним и поручил изготовить дубликат, чтобы звездный камень можно было демонстрировать публике. Байлер выполнил заказ, а потом они все перепутали.

— Трудно поверить, что в таком серьезном деле могла возникнуть путаница.

— Предположим, путаница была намеренной.

— Это как?

— Ну, например, Байлеру дали камень, но вместо того чтобы вернуть оригинал и копию, он вернул две копии. Меня бы нисколько не удивило, если бы он захотел подольше подержать камень у себя, чтобы как следует его изучить. Он же мог вернуть его после окончания своих экспериментов или, если бы его поймали, — в данном случае не важно, что произошло бы раньше, — он бы просто заявил, что ошибся. Никто не стал бы поднимать шума, поскольку задание наверняка было секретным. Впрочем, вполне может быть, что у меня просто разыгралось воображение. Байлер мог получить камень на совершенно законных основаниях и изучать его по просьбе правительства. Как бы то ни было, давай предположим, что до недавнего времени оригинал находился в распоряжении Байлера.

— Ну хорошо, предположим.

— А потом исчез. Допустим, его перепутали и выбросили вместе с неудачными копиями или отдали нам — по ошибке…

— Тебе, тебе, — повторил я, — и совсем не по ошибке.

— Пол пришел к таким же выводам, — продолжал Хал, не обращая внимания на мои намеки. — Он запаниковал, стал искать камень и в процессе поисков немного нас потрепал.

— Почему он вообще забеспокоился?

— Кто-нибудь заметил подмену и потребовал вернуть настоящий камень. И тогда Пол обнаружил, что камень пропал.

— А Пола убили.

— Ты сказал, что двое мужчин, которые допрашивали тебя в Австралии, по сути признались, что прикончили его во время допроса.

— Да. Зимейстер и Баклер.

— Твой полевой агент — вомбат — сказал, что они бандиты.

— Динбаты. Давай, рассуждай дальше.

— ООН забила тревогу. С этого момента государственный департамент и стал проявлять к нам интерес. Камень мог оставаться у нас, и все об этом знали. Нам не известно, где камень находится, но в это никто не верит. Ни функционеры ООН, ни ребята из секретной службы, ни инопланетяне и, конечно же, бандиты, которые, вероятно, мечтают получить за камень солидный выкуп.

— И все они почему-то уверены, что я, сам того не подозревая, знаю гораздо больше о камне, чем говорю. И считают, что телепат-аналитик сможет найти в моем подсознании необходимые сведения. Интересно, откуда у этих инопланетян взялась такая идея?

— Ничего не могу сказать. Возможно, они проверили и отбросили все остальные варианты. Камень действительно исчез совершенно необъяснимым образом. Интересно…

— Да?

— А что если тебе известно что-нибудь, и у твоего подсознания есть причины скрывать это? Что взламывает подсознание? Гипноз, наркотики, алкоголь…

— Остается только напиться, — сказал я. — Мои церебральные центры перестали следить за координацией движений.

— Хочешь кофе?

— Нет. Мое сознание проигрывает со счетом «ноль — шесть», и я хочу достойно удалиться на покой. Ты не возражаешь, если я посплю у тебя на диване?

— Валяй. Я принесу тебе одеяло и подушку.

— Спасибо.

— Может быть, утром у нас возникнут свежие мысли, — сказал он, вставая.

— Пусть мыслям придет конец, — заявил я, подходя к дивану и скидывая туфли. — Таким образом я отметаю Декарта.

Я повалился на диван без единой cogito и перестав sum [8].