Журнал «Если», 1998 № 07

Но Фрэнк не собирался позволить ему ни того, ни другого. Его кулак обрушился на челюсть Мерфи. Послышался громкий треск разрываемой ткани, и Мерфи опрокинулся навзничь. Упав на асфальт, он остался лежать неподвижно, и Фрэнк почувствовал, как холодный ветер ожег грудь в том месте, где астрофизик разорвал его огнеупорный пиджак. Ветви окружающих дорогу деревьев бешено раскачивались и гнулись, словно от порывов ураганного ветра. Громкое гудение раздавалось, казалось, со всех сторон; потом сверху ударил яркий луч света, и Фрэнк на мгновение увидел лицо Мерфи. Астрофизик выглядел ненамного старше него, но рассматривать его у Фрэнка не было времени. Прикрывая глаза рукой, он поднял голову и увидел широкую черную тень, которая зависла в нескольких метрах над землей.

Мец очень спешил. Он даже не стал выключать маскировочный режим и выпускать посадочные опоры. Луч света бил из открытого входного шлюза; Леа стояла на коленях на краю люка и протягивала вниз руку.

— Скорее! Нам нужно убираться отсюда!

Ветер нещадно трепал полы разорванного пиджака Фрэнка, и он в панике ощупал карманы. К счастью, очки были на месте, но у него было еще одно дело.

— Подождите! — крикнул он, опускаясь на колени рядом с Мерфи. Тот был в сознании и негромко застонал, когда Фрэнк перекатил его на бок, но никакого сопротивления оказать не мог. Фрэнк запустил руку в карман его куртки и вытащил оттуда два десятицентовика и никель, которые так неосмотрительно оставил в телефоне-автомате. Теперь у Мерфи не было никаких вещественных доказательств того, что он столкнулся с путешественником во времени.

Он был уже готов подняться, когда Мерфи негромко прошептал:

— Как там? Лучше?..

Фрэнк отлично понял, что имеет в виду Мерфи.

— Все будет зависеть от вас, дружище, — ответил он негромко.

Он вскочил на ноги и бегом бросился к ожидавшему его хронолету.

19 часов 02 минуты.

Яркие лучи автомобильных фар уже бежали вверх по холму, когда Мец снова поднял «Оберон» в воздух. Через считанные секунды хронолет пронзил плотный слой закрывавших Теннеси облаков и вырвался в чистое ночное небо. Самолетов-перехватчиков нигде не было видно — вокруг «Оберона», насколько хватало глаз, был только разряженный воздух стратосферы, а выше мерцали далекие звезды.

К этому времени Леа уже успела отнести очки Фрэнка в аппаратную и перекачать собранную наночипами хронометрическую информацию в память бортового ИИ. После этого Фрэнк и Леа поспешили в командную рубку и сидели там, затаив дыхание, пока Мец не сообщил им, что оптимальные параметры трансвременного перехода определены. Правда, еще не все системы «Оберона» были в полной исправности, но их ремонт продолжался. Всего несколько витков, и они смогут открыть тоннель перехода.

— Боюсь, мы не сможем вернуться домой, — добавил Мец, нервно постукивая пальцами по пульту под одним из экранов, на котором горело схематическое изображение двух параллельных кривых — замкнутых времяподобных циклов. — В наш год мы попадем, в этом нет никаких сомнений, однако мы все равно останемся в ином континууме.

— В котором не будет станции «Хронос». — Голос Леа звучал так невыразительно и ровно, словно у нее уже не осталось ни надежды, ни даже отчаяния.

— Может быть, будет, а может, нет. — Мец пожал плечами. — Мы узнаем это только тогда, когда попадем туда. Одно ясно: здесь мы не можем оставаться, как не можем и вернуться в 1937 год.

— Я знаю. — Фрэнк вздохнул. — Мы не можем изменить то, что мы наделали, не создав нового парадокса.

— Увы, это так. — Пилот покачал головой. — Сделанного не воротишь. Нам придется смириться с результатом, каким бы он ни был. — Он бросил быстрый взгляд через плечо. — Впрочем, мы могли бы вернуться в более раннее прошлое. Я имею в виду — до тридцать седьмого года… Найти укромное местечко и обосноваться там. Что вы скажете о маленькой канзасской ферме в году, скажем, одна тысяча восемьсот девяностом? Или об уютном шато на юге Франции в тысяча семисотом? А может быть, вас привлекает скромный собственный виноградник где-нибудь в окрестностях древних Афин?

— Спасибо, что-то не хочется. — Фрэнк через силу улыбнулся. — Мы, скорее всего, попали в иную вселенную, но не думаю, чтобы она уж очень отличалась от того, что мы знаем… — Его улыбка превратилась в широкую ухмылку. — Боюсь, она может показаться нам слишком похожей на наш мир.

Лицо Меца выражало крайний скептицизм, но Леа посмотрела на Фрэнка неожиданно широко раскрывшимися глазами.

— Почему ты так думаешь? — спросила она.

Фрэнк рассеянно поигрывал разорванным карманом.

— Так, кое-какие намеки…

16 января 1998 года. Пятница, 19:09.

— И вы не успели рассмотреть того парня, который вас ударил?

— Нет. Совсем нет… — Мерфи, сидевший на переднем бампере джипа-вездехода «Хамер», привалился спиной к радиаторной решетке.

— Было слишком темно.

— Это я понял. Мне неясно другое, почему он вообще напал на вас?